Перстень Луизы - [27]

– Это маловероятно. Сейчас время работает не на него, – твердо ответил Нгунду.

– Я поднимусь к капитану и сам доложу ему обо всем, – сказал доктор и пристально посмотрел на незнакомца. – У вас есть документы? Откуда вы знаете русский? Что вы делаете здесь, в этой стране?

– Я ничего о себе не знаю, и у меня нет никаких документов, – признался Нгунду и пояснил: – Прошлая жизнь как будто выпала из моей памяти. Я только сегодня почувствовал, что я в родной среде и что мне очень легко здесь. Мне легко в перевязочной, в медсанчасти, да и на судне вообще.

Доктор, немного помедлив, вышел из медсанчасти и направился к капитану. Он подробно изложил ему все и стал ждать решения. Капитан посмотрел вначале на старпома, а затем на первого помощника, который был «по совместительству» работником КГБ.

– Юрий Степанович, что ты думаешь об этом? – спросил капитан у него.

– Да, ситуация серьезная. Очень серьезная… Прежде всего мы должны информировать управление в Калининграде о случившемся. А в отношении этого человека нужно вместе принять решение. Думаю, что если он будет хорошим помощником в лечении старпома, то надо этим воспользоваться. А дальше уже посмотрим, как будут развиваться события, – сказал первый помощник.

– Я тоже так думаю, – кивнул старпом. – Поручим его доктору.

– Согласен, – подвел итог разговору капитан. – Да и ничего другого сейчас не поделаешь. Судно уже в море. А вы, – обратился он к доктору, – найдите ему койку в санчасти, поставьте на довольствие, подыщите одежду. И не спускайте глаз с него, так как неизвестно, что у него в голове.

– Хорошо, – сказал доктор. – Но сейчас вопрос стоит об операции, которую я никогда в жизни не делал. Этот Нгунду не только правильно поставил диагноз, но и уже один раз спас стармеху жизнь, когда наложил на улице трахеостому. Такое не каждый хирург сможет сделать. Он хорошо знает хирургический инструмент и уверенно говорит о его назначении… – Врач вздохнул. – Я не могу больше оставаться здесь, так как там лежит тяжелобольной. Все сделаю, чтобы помочь Вахиту Таджигеновичу, – закончил он и вышел из помещения.

16

События развивались по худшему сценарию. Когда доктор вернулся от капитана, Нгунду сообщил, что состояние больного ухудшилось за счет нарастания компрессии головного мозга.

– Надо оперировать без промедления. Иначе мы его потеряем! – сказал Нгунду. – Я могу помочь.

– А как насчет наркоза?

– Операцию можно выполнить под местной анестезией.

– Я должен позвонить капитану и сообщить ему о необходимости оперативного вмешательства, – нерешительно сказал врач.

Он быстро набрал номер капитана и доложил обстановку. Тот не стал колебаться.

– Если вопрос стоит о жизни и смерти, то оперируйте. К вам сейчас спустится Владимир Иванович, он поможет во всех вопросах.

Доктор положил трубку и пригласил Нгунду в операционную. Они тщательно вымыли руки, переоделись в стерильное белье, надели перчатки.

– Поставьте катетер в мочевой пузырь, определите группу крови. Узнайте, у кого такая же группа крови из команды судна, – Нгунду выговаривал каждую фразу спокойно, но отчетливо. – И скажите, какое у него артериальное давление?

– Сто десять на семьдесят, – ответила сестра.

– Тогда можно начинать, – сказал Нгунду.

Он быстро провел местную анестезию левой половины головы пострадавшего, меняя иголки при прохождении различных тканей. Разрез на теменно-затылочной области сделал одним движением. Когда были убраны вдавленные осколки кости и трепанированное отверстие увеличено в размере с приданием ему округлой формы, отметил выбухание твердой мозговой оболочки под давлением. При вскрытии ее выделился почти стакан крови. Пока доктора вымывали фурацилином сгустки, больной отчетливо произнес:

– Эх! Ни хрена себе ситуация…

Судовой врач вздрогнул и посмотрел на Нгунду.

– Когда удаляют гематому и устраняется компрессия головного мозга, такое иногда бывает, – сказал Нгунду. – По-моему, операцию можно заканчивать и ушивать рану.

17

На следующий день на судне только и говорили, что о неизвестном человеке, который спас стармеха. Всех удивляло не только то, что человек этот оказался хорошим хирургом, но и то, как он разделался с бандитами, напавшими на советских моряков. Обо всем произошедшем было доложено в Калининград, и судну было предписано идти домой.

Стармех пришел в сознание, а Нгунду расписывал назначения и вел дневник истории болезни так, будто этим он занимался всю жизнь, правильно сочетая медикаменты. Он мог обстоятельно объяснить, для каких целей назначал каждый препарат, и судовой врач удивлялся его широким познаниям.

– Нам очень повезло, что Нгунду оказался с пострадавшим, – говорил он капитану судна. – Он ничего не помнит о том, что с ним было до того, как он попал в лес. Но одно ясно – это классный хирург… Он русский, так как без акцента говорит на русском языке, и хорошо знает нашу страну…

Прошло несколько дней. На судне произошел еще один несчастный случай – крюком лебедки повредило ногу молодому матросу. Нгунду и здесь оказался на высоте, прооперировав открытый перелом бедра, и больной выздоравливал. Для судового врача, много раз выходившего в море, первый раз было так много работы. И он просто не знал, что бы делал, если б рядом не было Нгунду…