Перстень Харома - [11]

— А как же кавалеры? — усмехнулась Байли. Маргина втянула отросток в шар и Байли оказалась внутри.

— А, ну их! — выдало лицо Маргины на стенке шара. — Такие вруны, что, даже, тошно!

Шар быстро понёсся к станции репликации, а справа туда же летел раскалённый метеор. «Мо!» — подумала Байли и оказалась права. Они подлетели к станции и стенки её опали, обнажая кольцо репликации. Мо и Байли в шаре оказались под ним, и кольцо покрылось голубыми змейками, всасывая и Мо, и Маргину с Байли.

А расстроенные кавалеры-окоритяне вибрировали между собой, никак не понимая причины исчезновения прекрасной окоритянки, раздразнившей их сексуальные отростки.

***

Под ногами Хенк видел затылок какого-то крылатого зверя, слепленного то ли с камня, то ли с металла, а дальше каменистой площадки простиралась огромная поляна, вытоптанная в некоторых местах до земли, в особенности возле почерневшего обгорелого столба, торчащего посредине. По краю поляна заросла кустарником, переходящим в густой низкорослый лес, идущий каскадом до самого берега залива, виднеющегося вдали.

Дальше, сколько мог видеть глаз, катились волны, а тёмная синева на горизонте говорила о том, что вода простирается далеко-далеко. Столько воды в одном месте Хенк не видел никогда, и это обстоятельство заставило его подумать о том, куда же он попал. Он хотел скосить взгляд, но у него не получилось – его взору оказалась доступна только поляна и вид на залив, с бегущими из-за горизонта волнами.

«Что со мной?» — подумал он, но ответа на вопрос не находил, так как совсем не мог двигаться, а только созерцал то, что лежит перед ним. Успокоившись, он решил, что всё каким-нибудь образом образумится. Вспомнив произошедшее в пещере, он содрогнулся, вспоминая Харома и его неожиданную ярость. Харом говорил о какой-то Фатенот, которую Хенк не знал и даже не предполагал, кто она есть. Из-за этой пресловутой Фатенот Харом ополчился него, Хенка, и забросил сюда, на поляну, с неизвестной целью. Не чувствуя за собой никакой вины, Хенк подумал, что Харом ошибся, но, зная могущество Харома, у Хенка сложилось мнение, что дело не в нём, а самом Хароме.

«Может он сошёл с ума?» — предположил Хенк, понимая, что такое открытие ему не поможет. К тому же, сообразив, что Харом может его услышать, Хенк спрятал своё предположения в дальний уголок памяти.

Вдруг до слуха Хенка донёсся шум, в котором он сразу различил удары барабана и подвывание какого-то духового инструмента. Шум состоял из голосов людей, выкрикивающих какие-то слова, смысл которых Хенк не улавливал. Через некоторое время, когда шум приблизился, он увидел, как на поляну выходит странная процессия: впереди шагал человек с синими полосами на лице, голый, с завязанными руками и двумя палками возле головы, за которые его вели два голых человека, украшенные, как и остальные участники процессии, оранжевыми полосами на лице. Повязки, созданные из листьев, нанизанных на гибкий прут, кольцом висели на бёдрах, украшая всех прибывших.

По строению тела Хенк определил, что все, находящиеся на поляне — мужчины. Идущего впереди несчастного подвели к обожжённому столбу и привязали, освободив шею от пик, которыми его толкали вперёд. Образовав вокруг столба круг, дикари, а иначе Хенк не мог их назвать, принялись танцевать, высоко подпрыгивая и тыкая в сторону пленника копьями, такими же, на которых его вели, с оранжевым спиральным орнаментом по всей длине.

Когда они порядком притомились, то собрались у дальней стороны поляны, а вперёд, к Хенку, вышел высокий белобрысый дикарь, весь в оранжевых полосах. Присмотревшись внимательно, Хенк с удивлением распознал в дикаре женщину, которая начала что-то говорить, экспрессивно жестикулируя и возбуждая криками толпу, отвечающую ей воплями. Из того, что она говорила ему в лицо, Хенк понял, что она благодарит его за победу и просит принять её дар. С этими словами она вытащила из-за кожаного пояса нож и, подойдя к пленному, полоснула его по горлу.

Подставив под хлынувшую струю крови ладони, женщина набрала полные пригоршни и, как по ступенькам, взобралась по глыбам на затылок крылатого зверя, а потом плеснула кровью Хенку в лицо. Хенк хотел отпрянуть, забывая, что обездвижен, и как будто почувствовал струйки крови, стекающие с его лица. Дикари внизу приветствовали своего лидера криками и снова, растянувшись в круг, принялись танцевать вокруг своей жертвы, которая поникла головой и неестественно повисла на столбе.

Не пришедший в себя Хенк увидел, как у ног жертвы вспыхнул огонь, и дикари, вытаскивая заткнутые за пояс пучки сухой травы, бросали их в костер. Пламя поднялось до пояса и человек у столба, очнувшись на мгновение, принялся извиваться и кричать, но его перерезанное горло издавало только хрип.

Хенк хотел отвернуться, но не мог и смотрел всё до конца. Обгоревший труп сняли со столба и принялись его кромсать, тут же пожирая куски. Вскоре от бедного пленника остались только кости, сиротливо валяющиеся у подножия столба. Довольные оранжевые дикари вопили во всю глотку какую-то ритмичную песню, а потом змейкой уползли в кустарник и постепенно их крики затихли вдали.