Перо фламинго - [2]
– Или быть может, – Лавр оторопело остановился. – Быть может, вы и впрямь думаете, что Петра убили, и, может, вы про меня и думаете?
Собеседники замерли, глядя друг на друга, пытаясь найти ответ на вопросы, мучившие их в последнее время.
– Ты прав, голубчик, – примирительно произнесла Серафима Львовна, и утерла платочком глаза. – Нам не надо говорить об этом сейчас.
Она опустила вуаль, которая бесшумно упала и скрыла её прекрасное, совсем не тронутое ни горем, ни возрастом лицо. Они поспешили к экипажу, и молодой человек почтительно помог женщине сесть.
Доктор и полицейский все это время неотрывно смотрели вслед уходящим, размышляя о том, было ли совершено убийство их сына и брата, или тот скончался от доселе неведомой болезни?
В этот момент позади них раздалось смущенное покашливание. Сердюков и доктор разом обернулись. На дорожке стояла горничная Соболевых, крупная девица с резкими чертами грубого лица.
– Ваше высокоблагородие, – едва пролепетала горничная. – Дозвольте…
– Чего тебе? – изумился следователь. Он уже разговаривал с ней, и ровным счетом ничего не вынес из этого разговора, кроме того, что собеседница тупа и пуглива.
Вот и теперь от его резкого тона она вздрогнула, и её большие глаза еще больше округлились. Она беспомощно оглянулась и в величайшем смущении поправила нелепую черную шляпку, надетую по случаю похорон молодого господина.
– Я давеча испугалась сильно, оттого и говорить не могла.
– Да ты и теперь не больно смелая, – усмехнулся следователь, но голос его сделался мягче, доверительней. – Неужто вспомнила что-нибудь важное?
– Да я и не забывала, только сказать боялась, вдруг за дурную сочтете?
– Стало быть, ты желаешь дать показания?
– Желаю! – выдохнула горничная. – Да только мне бы так, что бы господа не видели, нехорошо получится. Вроде как оговор.
– Изволь, – оживился следователь. – Мы с доктором пойдем вперед, а ты ступай следом, да не торопись, иди тихонько. Выйдешь за ограду кладбища, пройдешь немного вперед, и за сараями увидишь пролетку. Там мы тебя и будем ждать. Да не бойся, я тебя не съем! А если ты и впрямь важное скажешь, так тем самым поможешь следствию, а это богоугодное дело, найти убийцу!
От последних слов следователя девица опять оробела и стояла с открытым ртом, пока мужчины не скрылись из глаз. Потом она охнула и, подхватив юбки, быстро засеменила к выходу.
В кабинете следователя, узком и темном, было душно. Сердюков распахнул форточку и сел за стол. Стол, стул и суставы следователя – все разом издало неприятный скрип. Горничная Соболевых таращила на него свои глаза-блюдца и часто дышала. Дурацкая шляпка подрагивала на её голове.
– Вот что, милая, мы с тобой уговорились, что я не серый волк и не душегуб с ножиком. Так что прекрати дрожать и говори толком, – в голосе следователя послышалось плохо скрытое раздражение.
– Я, сударь, оттого начать не могу, что не знаю, как подступиться, – она помедлила, собралась с духом. – Ну, да ладно. Барин молодой, тот, что с хозяйкой были, вы его на кладбище видали… – начала девица.
– Лавр Когтищев – племянник профессора Соболева? – уточнил следователь.
– Да-с, он фотографическим делом увлекается. Фотокарточки свои часто приносит в дом, господам показывает. Так вот зимой дело было, еще до Рождества, пришел он по обыкновению отобедать к господам – он у них, то есть у дяди своего, всегда покушать любит – пришел, стало быть, и пальто мне подает в прихожей, да трость, шапку, перчатки еще у него такие кожаные, дорогие…
Сердюков завозился на стуле, выражая нетерпение. Девушка между тем продолжала дотошно перечислять все предметы, кои она приняла от гостя.
– Я уж все повесила как подобает и тут только приметила, что на столике, что у зеркала в прихожей стоит, остался его портфель. Я хотела его взять да понести следом за господином Когтищевым в столовую. А он вроде как открыт оказался. Не заперт. Вы только не подумайте, ваше высокоблагородие, я бы ни за что его не открыла, боже упаси! Ни-ни! Я его только легонечко тронула, а он и распахнулся весь! Карточки-то и посыпались на пол. Я мигом бросилась собирать да обратно запихивать – что на них было, я и не смотрела. А только вдруг две мне прямо в глаза так и бросились. Одна, первая, там барыня моя изображена. Вернее только одна её голова, а все прочее в песке! А рядом еще одна такая же голова, вроде как мужская, мне показалось. И будто я угадала кто это, да разглядывать было некогда. Удивилась я еще, как такое могло быть, барыня моя и вся целиком в песке? Голова точно сама по себе! И другая рядом!
– Что ж тут удивительного, если господа твои в Африку ездили, в Египет. Может и впрямь зарылись в песок?
Горничная от этих слов даже руками всплеснула.
– Да как же можно, сударь, о моей барыне такое говорить! Она дама очень к чистоте привередливая. Песчинку не допустит на подоле или на ботиночке. А тут, поди-ка! Целиком! Я так изумилася, что и вторую карточку взялась глядеть. А там, царица небесная, барин наш молоденький, Петр Викентьевич, весь в язвах, в струпьях весь, и вроде как умирает! У меня аж руки затряслись, я эту карточку опять уронила, как испугалась. Жуть-то какая!
Сердце юной Маши было разбито, когда она узнала о том, что ее суженый Михаил погиб на военных учениях в море. Однако время лечит душевные раны, и вскоре Маша выходит замуж за богатого финского барона Генриха Корхонэна, талантливого художника. Вскоре после свадьбы прекрасная баронесса обнаруживает, что на самом деле Михаил жив, а ложное известие о его смерти – дело рук ее мужа, желавшего во что бы то ни стало заполучить ее в жены. В сердце Маши с новой силой вспыхивает любовь к Михаилу, но муж скорее убьет ее, чем позволит уйти к другому…
Коллежский советник Владимир Роев оказался в глупейшем для благородного человека положении. От него сбежала обожаемая им жена. Собственно, так твердила молва. Полиция придерживалась менее романтичной версии. Похоже, молодая женщина стала жертвой мошенников и убийц. Минул целый год, прежде чем Наденьку наконец нашли застреленной в глубоком овраге. Но что делала Надежда Васильевна одна на пустынной лесной дороге? В маленькой сумочке обнаружилась бумажка с расплывшимся едва различимым текстом. Может, именно этим письмом Роеву заманили на место убийства? Кто? Евгений Верховский, Надин любовник? Но зачем, если он боготворил ее?..Ранее роман «Три княгини» выходил под названием «Белый шиповник».
Сочинитель сказочных пьес Феликс Нелидов зарекся влюбляться, так как три его жены погибли. Сказочник уверен: виноват именно он, ибо все три смерти произошли по сценариям написанных им сказок. Но вот на пути Нелидова возникает барышня Софья Алтухова. Между молодыми людьми вспыхивает страсть, затмевающая страх писателя за судьбу девушки. В тот момент он заканчивает пьесу «Ледяная дева», в финале которой героиня тонет подо льдом. И сюжет начинает сбываться! Правда, в самый трагичный момент Софью спасают. После такого поворота событий влюбленные понимают одно: злой рок здесь ни при чем.
Богатая наследница Варвара и ее названная сестра Маргарита были лучшими подругами, пока любовь к Дмитрию Гривину не сделала их соперницами. А когда Варвара вышла замуж за Дмитрия, а Маргарита стала женой отца Варвары, они стали смертельными врагами Через год после свадьбы муж Маргариты погибает при загадочных обстоятельствах, и Варвара обвиняет мачеху в убийстве. Последний шанс Маргариты – проницательный и дотошный следователь Сердюков.
Следователь петербургской полиции Сердюков, приехавший в Евпаторию поправить здоровье, вовлечен в расследование убийства господина Боровицкого. Его нашли в грязелечебнице задохнувшимся либо умершим от сердечного приступа, вызванного обилием горячих лечебных грязей, наложенных на тело. Процедур на тот день Боровицкому врач не прописывал. А из самой лечебницы недавно уволилась некая Лия Гирей, горбунья, работавшая там медсестрой. Сестра Боровицкого Зина уверяет следователя – она узнала горбунью! Только десять лет тому назад звали ее иначе и горба у нее не было!..
Не ангельское ли крыло подарило знаменитой писательнице Крупениной-Иноземцевой перо столь бойкое, что с ним полет фантазии неудержим и головокружителен? Или же блистательная Юлия Соломоновна вручила душу свою дьяволу, отдала тихое семейное счастье за восторги творчества и коммерческий успех, оттого и умирают один за другим ее детки? Весь Петербург обсуждает трагедию жизни модной писательницы, пока сама она мечется, не в силах понять причину своих бед. Говорит, является ей зловещий Черный Человек, обещает геенну огненную… Трудно, конечно, поверить в такое, особенно опытному следователю, который мистических настроений решительно чужд, а потому будет искать злодея среди живых, в кругу самых близких…
Тэннер Ройс повстречал прелестную Керу Микаэлс и пылко полюбил ее, но запутался в сетях изощренной лжи, ловко расставленных матерью Керы, которая давно пылает к нему разрушительной страстью и не намерена уступать любимого юной дочери…
Мог ли кутила и обольститель Стивен Кертон поверить хотя бы на мгновение, что прелестная и чувственная куртизанка, флиртующая с ним на карнавале, и блестящая светская леди, разрушившая все его надежды на счастье, — ОДНА И ТА ЖЕ ЖЕНЩИНА?!Днем Аннабель Уинстон не желает и знать его, ночью — ищет его любви, его защиты и нежности. И очень скоро Стивен готов рисковать во имя двуликой прелестницы и честью, и жизнью. НАСТОЯЩИЙ МУЖЧИНА поставит на карту все — лишь бы навеки принадлежала ему любимая…
Может ли брак по расчету принести счастье супругам? На этот вопрос предстоит ответить Рите Лоумер и преуспевающему банкиру Уильяму Мэдокку. Однако для этого молодым людям придется преодолеть интриги света, людскую молву и ложные обвинения… А главное, им необходимо решить, любят ли они друг друга.
Рукопись этого романа — листы старой бумаги с готическим немецким текстом — граф фон Меренберг, правнук А.С.Пушкина, получил в наследство от своей тетки. И это «наследство» надолго было закинуто в шкаф. Летом 2002 года дочь графа фон Меренберга Клотильда вспомнила о нем и установила, что рукопись принадлежит перу ее прабабушки Натальи Александровны Пушкиной (в замужестве фон Меренберг).Чем больше она вчитывалась в текст, тем больше узнавала в героине романа Вере Петровне автобиографические черты младшей дочери Пушкина Натальи, в ее матери и хозяйке дома — Наталью Николаевну Пушкину, а в отчиме — генерала Ланского.В романе Н.А.Пушкина описала свою жизнь, переработав в нем историю своего первого брака.
Сэр Джулиан Шеллон по прозвищу Черный Дракон, английский рыцарь, вторгшийся в горы Шотландии, привык жить лишь войной и ради войны. Поначалу леди Тамлин Макшейн была для него лишь гордой и непокорной пленницей. Но сердце говорило иное: наконец-то он встретил свою избранницу – верную супругу, пылкую возлюбленную, отважную подругу.Но как убедить Тамлин в том, что от судьбы не уйти, а от пламени страсти – не спастись?..
Разум подсказывал шерифу Вольфу Бодину, что исцелить раны его души может лишь женщина спокойная, сдержанная, созданная для семейного очага… но уж никак не отчаянная, неукротимая Ребекка Ролингс. Однако сердце не подчиняется голосу разума – и, только раз взглянув в сияющие глаза Ребекки, Вольф понял, что перед ним – его истинная любовь, женщина, ради которой он готов поставить на карту собственную жизнь…