Периферия - [4]

Я поднял глаза на Олега.

— Тридцать первый дом? А что у нас там?

— Да ничего, — угрюмо отозвался тот. — Дом как дом, инициированных Иных нет — почти все новосёлы, переселенцы из Казахстана.

— А неинициированные?

— В восемьдесят первой квартире живет какой-то странный тип. Скорее всего, потенциальный Иной, но Тёмный или Светлый — сам шайтан не разберёт. Да ты его, наверное, помнишь. Свидетелем проходил по делу о той полоумной ведьме.

— Нет, не помню, — пожал плечами я. — Я как раз в Белгороде на курсах переподготовки штаны протирал. Забыл, ты мне сам рапорт подписывал? То дело вы без меня раскручивали.

— А, точно… Ну, словом, ничего особенного. Сумрака не видит, на заклинания реагирует правильно — после допроса начисто всё забыл. Ты его всё равно потом проверь, а пока читай дальше.

"Основные характеристики выброса: куполо-сферический, яркость порядка 9, субъективное время расточения — 0,15. Попытка приблизиться результатов не принесла, связаться со штабом Ночного Дозора также не удалось…"

— Олег! — не выдержал я. — Он что, пил на дежурстве?! Что значит "попытка не удалась, связаться не удалось"?

— А то и значит, — огрызнулся командир. — Приблизиться не смог. Как он мне лично заявил: "Ноги не шли". А вызвать нас с тобой или ГБР у него не вышло, похоже, просто с перепугу. Потом-то он опомнился и позвонил сюда. Приехал патруль — всё тихо, никаких выбросов. А уж что именно там стряслось — разбираться будешь сам.

Всё правильно. Дозорные из нашей патрульной группы — ребята неплохие, но, к сожалению, очень слабенькие маги. Тут уж действительно начиналась работа для нас, розыскников. Я вытащил из ящика стола небольшую кожаную сумку — свой "тревожный чемоданчик". Ремень-патронташ, "бурский пояс", я надел ещё утром, собираясь на работу, и сейчас оставалось только распихать по ячейкам амулеты экстренного набора. Колечко же свое я и вовсе не снимал даже под душем. Олег наблюдал за моими сборами с неожиданным сочувствием во взгляде.

Перекинув через плечо ремень сумки, я шагнул было к дверям, но командир меня остановил:

— Притормози, Шурка!

— Что такое, старшой? — насторожился я. Олег свято блюдёт нашу неписаную субординацию, и уж если он назвал меня "Шуркой" — значит, разговор серьёзный.

— Ты, наверно, ещё не слышал… — Олег пристально смотрел в окно, точно на его стекле был написана новая редакция самого Великого Договора. — Сегодня ночью Инквизиция закрыла город. Колпак. Патрули на ЖД и автовокзале, в аэропорту, на трассах при выезде из Оскола. Попытка выехать или въехать без разрешения — Трибунал…

Помолчав, Олег добавил:

— Про патрулирование можешь забыть. Извини, сорвался… У нас в Дозоре десяток патрульных, гонять сейчас по городу розыскников — идиотство. Езжай прямо на Дубраву. Вернёшься — доложишь, что там и как… Ладно, Следопыт, не стой столбом. У тебя работы полно.

Выйдя в коридор, я остановился и с силой потёр ладонью лоб. Всё, только что сказанное, было чудовищно. Положение в Осколе не просто серьёзное — серьёзным оно стало ещё полтора месяца назад — а уже критическое. Наш город никогда не был особенно мирным, но знать, что в любую секунду Дневной и Ночной Дозоры готовы вцепиться друг другу в глотку — нечто новое даже для нас…

Олега я знал уже почти полтора года, с того самого момента, когда в Ночной Дозор Воронежа, где я служил раньше, пришёл запрос на оперативника. Белгород, курировавший этот медвежий угол, информировал о том, что кадровый резерв у них исчерпан, и нижайше просил о помощи. Немного повздыхав, глава воронежских Светлых Онфим подписал приказ о моём переводе и о призыве из оперативного резерва нового сотрудника — посылать в Оскол новобранца было лучшим способом отправить его навеки в Сумрак.

В воронежском Дозоре я работал в ГБР — группе быстрого реагирования. Эта служба не требовала особых оперативных навыков, но позволяла достаточно быстро подняться до максимально доступного тебе уровня Силы — идеально для подающей надежды молодёжи… Здесь же меня отправили, можно сказать, на повышение — в оперативно-розыскной отдел, занимавшийся расследованием случаев нарушения Договора со стороны как Тёмных-браконьеров, так и наших собратьев-Светлых.

Всего в старооскольском Дозоре было пятеро розыскников: я, Олег, Сергей, Кирилл и наша единственная коллега женского пола — Инга. Так получилось, что руководил отделом самый младший из нас, Олег. Правда, этот уроженец Белгорода был самым сильным и опытным во всём отделе — в работе Дозора он принимал участие с двенадцати лет, практически со дня своей инициации.

Олег сменил на посту начальника отдела Егора Тимофеевича, мага с полувековым стажем, ушедшего год назад на повышение в Москву. По идее, стать начальником должен был никак не младший оперативник, однако карьеру Олега подтолкнула судьба — та самая, которой нет. Всего через три дня после отъезда Егора Тимофеевича наш отдел вышел на семейную стаю оборотней-гастролёров, колесивших до этого по Украине. За месяц, проведенный в Старооскольском районе они убили семь человек, и среди них — одного неинициированного Иного.

Банду заметил розыскник-патрульный. Он связался со штабом, вызвал подкрепление, и шеф направил туда наш отдел: требовалось на месте собрать и закрепить улики для показательного трибунала над оборотнями. ГБР, спешно сорванная с другой операции, должна была подъехать раньше, но на пересечении Комсомольской и Пролетарской их машину протаранила вылетевшая со стороны суда "семёрка". Мы подозревали и до сих пор подозреваем, что это была акция Дневного Дозора, но доказать Инквизиции ничего не смогли…