…
Чтение прервал звонок. На этот раз зеленые листки. «Высокочтимый пан! Вы безусловно принадлежите к лучшим сынам нашей родины и желаете ей безоблачного процветания. Деятелем, который неутомимо и упорно работает на этом поприще, является пан кандидат Укринский…»
Блажей с ужасом обнаружил свою подпись на всех трех листовках. Его имя стояло в графе «Члены Клуба Избирателей».
Разразившись судорожным смехом, он открыл клетку и выпустил канарейку в окно. Затем пятью выстрелами из револьвера изрешетил портрет своего бывшего шефа, приговаривая:
— Гой, на кичку, гип, гип, селям-алейкум, катися кувырком…
После этого Блажей свалился на пол и заснул. Чуть свет он вскочил и выглянул на улицу. Стены дома были сплошь залеплены плакатами. Через них тянулась намалеванная надпись:
«Голосуйте за Билечка, Клабура — жулик».
Блажей принялся танцевать. Протанцевал три раза вокруг дома. Плакаты начали ему нравиться. Недолго думая, он взял щетку, намочил ее в чернилах и вывел крупными буквами на плакатах: «Здесь разрешается лепить плакаты». Затем оделся и отправился в город. Там он навестил кандидатов — Якеша, Адама, Билечка, Клабуру, Матушека, Обалку, Хадеру, Укринского, Велиша и заверил каждого, что будет голосовать только за него. По дороге Блажей зашел в муниципалитет и попросил включить в кандидатские списки своего покойного дедушку.
Вернувшись домой, он страшно обрадовался, увидев, что плакаты кое-где залепляют даже окна. Незаклеенные окна он яростно оплевал.
Под двери было подсунуто множество листовок и воззваний. Это окончательно взвинтило Блажея. Он принялся обнимать свою старую служанку и предлагать ей супружество, Затем уселся у дверей и целый день ничего не ел, с отчаянно-веселым лицом принимая листовки. К вечеру Блажей перечитал их все до единой, разделся догола, натянул трусики и с замирающим сердцем стал ждать утра. Утром он появился в таком виде на городском базаре, вопя истошным голосом:
— Адам, Билечек, Борек, Велиш, Ганс, Укринский, Филин, Хадера, Якеш…
Это были имена кандидатов в алфавитном порядке, которые довели его до столь прискорбного состояния. Бог им простит…
