Пережить бы выборы - [3]
Но упорные кандидаты продолжают ковать свою реальность. Один клянётся повысить зарплаты на пятьдесят процентов, другой божится увеличить пенсии процентов на сорок. Или это реклама какого-то паркета была? Во-он над входом в магазин строительных материалов вывеска переливается лампочками: «У нас вы можете приобрести лучший паркет в городе за 40 % от цены!». Запутаться можно! На одном плакате угроза: «Проблема повышенного холестерина может коснуться и вас!». На другом: «Результаты выборов обязательно коснуться всех и каждого!». На одной витрине: скидки на все товары 50 процентов. Тут же рядом: «Обещаем повысить зарплаты учителям на 50 %». Там дальше обещают чего-то на все 60 процентов, да только не видно: политическая это реклама или торговая. Но в основе всего жалкий и в то же время агрессивный, как маленькая собачонка, призыв: ну купите же у нас то, что понизит холестерин, а заодно и повысит вашу пенсию, до которой вы, очень может быть, не доживёте, на сколько-то там процентов от нынешних копеек!
В целом народные избранники обещают много. Хотя ещё Гораций заметил, что большие обещания уменьшают доверие. Если кому-то обещать совсем нечего, он банально предрекает России судьбу трудную, разве что ни мученическую, но с неизбежным хеппи-эндом в конце. Если обещалу выберут, конечно. Но когда этот хэппи-энд наступит – не знает никто. Его обещали ещё нашим прадедам, потом передвинули так, что нашим правнукам его не увидеть.
Есть ещё и такие, кто находит в изобилии обещаний некий компромат: могут пойти разговоры, что кто-то немного повысил пенсии, желая усыпить бдительность народа, а на самом деле огромные деньжищи потратил на свою предвыборную кампанию. А народу-то что? Народ и копейкам рад.
Ах, как они все научились говорить! В девяностые годы минувшего столетия такое бухтели, что и вспоминать неловко. А теперь говорят ясно, чётко формулируют мысли, от речи веет не просто уверенностью или убеждённостью, а начинает казаться, что это говорит сама Истина в последней инстанции! Слова их кажутся единственно правильными, даже если говорят о том, что населению надо ещё лет сто подождать и двести потерпеть. С ними хочется соглашаться тотчас же и ещё хочется, чтобы они говорили и говорили дальше! Говорили и говорили. Вот они и говорят, и говорят, и говорят… Какой канал ни включишь, а там все только говорением и заняты, как единственным освоенным ремеслом.
Мы живём в ужасное время, когда люди много говорят и мало чувствуют. Некоторые вовсе ничего не чувствуют, а складно повторяют, что от них хотят услышать. И никто не хочет слышать о безвыходной нищете работающих граждан, но все хотят слушать, что вот-вот, совсем скоро расступятся тучи на небосклоне экономике и… Дальше звучит всё то же, что звучало и сто лет тому назад. От такого рассогласования у несчастных избирателей возникает стойкое ощущение неполноты жизни, и развиваются мучительнейшие неврозы.
Наша Лизавета не то, чтоб во всё это верила – от той фантастической лжи, которая царит на Руси последние сто лет, даже самая глупая и доверчивая баба стала прожжённой нигилисткой. Но как-то невольно втянулась в эту круговерть. Втянулась и, как нынче говорят, подсела на это дело. Да и как не втянуться, когда все об этом долдонят! Когда газеты забывают обо всём на свете, даже о прогнозе погоды и вестей с полей. Телевизор же и вовсе страшно включать! Отовсюду льются обеты выполнить то, что в цивилизованных странах выполняют без обещаний, потому что там это – признак цивилизованности общества и уважения к жизни любого человека и даже братьев наших меньших. Сложно себе представить чиновника от Министерства обороны какой-нибудь развитой страны, который накануне выборов обещает повысить зарплату старшим офицерам на двадцать долларов, а младшим – хотя бы на десять.
А у нас чего только не обещают. «Мы знаем, как навести порядок в стране!» – написано на плакате с корпусом холёного мужчины в дорогом костюме. Кто-то заигрывает с бедными слоями населения и фотографируется в ватнике на фоне деревенского дома, намазав лицо сажей из печки. «Мы знаем, мы можем, мы сделаем, мы вас не оставим!» – звучат заверения, как фразы аутотренинга, когда не учившийся толком полгода студент убеждает себя таким макаром за раз сдать сессию. Один собирается перестроить мир за час, другой думает, что лучше опираться на достигнутое и усиливать своё влияние медленно и осторожно. Практика показывает, что вторые фактически и правят, пока повсюду гремят имена первых.
Все всё знают, но… никто ничего не может. Все ждут, когда их выберут. А то не выберут, а ты, как лох последний, станешь вкалывать за кого-то раньше срока. «Я знаю, но пока не скажу, как вывести Россию из кризиса, – деликатно заявляет ветеран предвыборных схваток, бившийся за мандат ещё в конце восьмидесятых прошлого века. – Выберете меня сначала, а потом я вам покажу, как». И все в восторге: ну ваще! И что он нам хочет показать, чего мы ещё не видели? А видели мы уже практически всё и даже больше. Каких только экспериментов не ставили над нами.
Многие хотят «въехать» в Думу на популярных лозунгах о безмерной любви к народу и борьбе за его процветание. Другие так просто и говорят: «Дай нам власть! По-хорошему». Хотим, мол, и точка. В целом все говорят хорошо или хотя бы приемлемо, но ещё остались такие, кого лучше показывать «без звука». Общество Третьей волны – общество разговоров, диспутов, болтовни. Кто и чего полезного там умеет создать? Эти беспрерывно говорящие мальчики и девочки – чего они умеют? Только говорить. Один депутат тут, правда, тройной тулуп выполнил. Этим он и ценен, оказывается. Хотя некоторые ядовитые языки заявляют:
Произведение посвящено теме забастовок на российских предприятиях в постсоветские годы. Чтобы убедить строптивых граждан в необходимости перетерпеть все те невзгоды, которых посыпались на их головы в связи с внедрением «великих реформ», какие только риторические приёмы не использовались.
Инженер Иван Ильич сошёл с ума словно бы на пустом месте, узнав о себе то, что и так давно всему миру известно. Природа сумасшествия такова, что чаще всего кажется, будто это внешние силы доводят до безумия. Хотя никто так не сводит человека с ума, как он сам.
«Порою нужен сбой в системе, и шаг на ощупь в темноте. А иногда – побыть не с теми, чтоб, наконец, понять, кто – те.» Источник: Антонина Тодорова «Пусть было так»Книга издается в авторской редакции.
Существует несколько тысяч самых разных фобий. Чему только люди не умудрились приписать угрозу: острым предметам, тупым ножам, чёрным кошкам, белым воронам, красивым женщинам, просто женщинам, вообще всему женскому, цветам и растениям. Ах, от них же аллергия! Модная нынче болезнь. У некоторых эта аллергия буквально на всё, включая самого себя. Навязчивый страх, неподдающийся объяснению, заставляет находить опасность буквально во всех стихиях: от воздуха и огня до металла и дерева.Падение одного дерева может повлечь за собой события, которые до этого мало кто додумался бы прогнозировать.
О бандитах «лихих-девяностых», но без традиционных крутизны и понтов. Здесь нет «реальных пацанов, у которых всё конкретно», а есть не нашедшие применения своим силам и умениям мальчики на руинах экономики и морали некогда мощной державы. Эти вчерашние пионеры и комсомольцы, «отличники по боевой и политической» были воспитаны для жизни в одной стране, а жить им пришлось в совершенно другой. Бандитизм показан не в крупном городе, а в маленьком посёлке, который даже не отмечен на карте России, где все друг друга знают.
Коровой могут обругать и неуклюжего человека, и чрезмерно терпеливую женщину с большими, «воловьими» глазами. В России корова является непременным атрибутом деревни, а в городе её можно увидеть только разве в специальной цирковой программе. В то же время у некоторых народов корове посвящены целые культы, а самая большая сура Корана названа её именем. Корова даёт человеку так много, что нет смысла перечислять, но рассказы данного сборника всё-таки посвящены людям. Людям, которые в определённых жизненных ситуациях чувствуют себя так же неуютно, как корова в городе, или, как ещё говорят, столь же неловко и неустойчиво «как корова на льду».
Прототипы героев романа американской писательницы Ивлин Тойнтон Клея Мэддена и Беллы Прокофф легко просматриваются — это знаменитый абстракционист Джексон Поллок и его жена, художница Ли Краснер. К началу романа Клей Мэдден уже давно погиб, тем не менее действие вращается вокруг него. За него при жизни, а после смерти за его репутацию и наследие борется Белла Прокофф, дочь нищего еврейского иммигранта из Одессы. Борьба верной своим романтическим идеалам Беллы Прокофф против изображенной с сатирическим блеском художественной тусовки — хищных галерейщиков, отчаявшихся пробиться и оттого готовых на все художников, мало что понимающих в искусстве нравных меценатов и т. д., — написана Ивлин Тойнтон так, что она не только увлекает, но и волнует.
«Когда быт хаты-хаоса успокоился и наладился, Лёнька начал подгонять мечту. Многие вопросы потребовали разрешения: строим классический фанерный биплан или виману? Выпрашиваем на аэродроме старые движки от Як-55 или продолжаем опыты с маховиками? Строим взлётную полосу или думаем о вертикальном взлёте? Мечта увязла в конкретике…» На обложке: иллюстрация автора.
В этом немного грустном, но искрящемся юмором романе затрагиваются серьезные и глубокие темы: одиночество вдвоем, желание изменить скучную «нормальную» жизнь. Главная героиня романа — этакая финская Бриджит Джонс — молодая женщина с неустроенной личной жизнью, мечтающая об истинной близости с любимым мужчиной.
Популярный современный венгерский драматург — автор пьесы «Проснись и пой», сценария к известному фильму «История моей глупости» — предстает перед советскими читателями как прозаик. В книге три повести, объединенные темой театра: «Роль» — о судьбе актера в обстановке хортистского режима в Венгрии; «История моей глупости» — непритязательный на первый взгляд, но глубокий по своей сути рассказ актрисы о ее театральной карьере и семейной жизни (одноименный фильм с талантливой венгерской актрисой Евой Рутткаи в главной роли шел на советских экранах) и, наконец, «Был однажды такой театр» — автобиографическое повествование об актере, по недоразумению попавшем в лагерь для военнопленных в дни взятия Советской Армией Будапешта и организовавшем там антивоенный театр.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На самом деле, я НЕ знаю, как тебе помочь. И надо ли помогать вообще. Поэтому просто читай — посмеемся вместе. Тут нет рецептов, советов и откровений. Текст не претендует на трансформацию личности читателя. Это просто забавная повесть о человеке, которому пришлось нелегко. Стало ли ему по итогу лучше, не понял даже сам автор. Если ты нырнул в какие-нибудь эзотерические практики — читай. Если ты ни во что подобное не веришь — тем более читай. Или НЕ читай.