Перезагрузка или Back in the Ussr. Книга 1. - [16]

На завтрак Валентина приготовила яичницу и чай с бутербродами. Прием пищи проходил под детскую передачу 'Будильник' с ведущей Надеждой Румянцевой. Актрису я больше помнил по черно-белому фильму 'Девчата', недавно его как раз показывали по каналу 'Дом кино'. Правда, пока завтракал, начали показывать 'Служу Советскому Союзу'.

Несмотря на плотный ужин, я съел все без остатка, после чего почувствовал, что мне нужно отлучиться в одно место.

Коммунальная квартира диктовала свои условия: у двери уборной, выкрашенной бежевой, уже местами облупившейся краской, стояла очередь в лице одного человека, которым оказался, судя по всему, глава татарской ячейки общества. О том, что Валя привела жильца, он, похоже, уже был наслышан, а потому просто протянул руку и представился:

— Ринат Акжигитов.

— Очень приятно, Сергей Губернский. А вы правда в 'Пассаже' мясником работаете?

— Ага. Сегодня вот отгул взял, 7 дней, как бабушка умерла, едем в Усть-Узу на поминки. Вся родня там соберется. Аби была уважаемой женщиной, орден имела, пятерых детей подняла в одиночку — мужа на войне убили.

Откровения Рината прервал скрип открывающейся двери. Из туалета серой мышкой выскользнула Анна Павловна и, прихрамывая, проковыляла в свою комнатушку. На меня она не обратила ровным счетом никакого внимания, как и на Рината, который тут же принялся плескаться под струями душа. Из-за вновь закрытой двери слышно было, как ревет газовая колонка. Я надеялся, что водные процедуры не затянутся, потому что переваренный за ночь обильный ужин требовал выхода на свободу. Страдания мои происходили на глазах у носившихся по общей кухне маленьких татарчат, оглашавших помещение оглушительными воплями.

Страшное удалось предотвратить. Пока сидел, разглядывал убранство ванной. Облупившаяся эмаль на чугунной ванне, две полочки с туалетными принадлежностями, из которых одна была заполнена полностью всякой мелочью, включая мочалки. Не иначе, принадлежит семейству Равиля. Еще в угол была втиснута небольшая стиральная машинка 'Малютка'. Причем буквы 'Л' и 'Ю' отсутствовали, от них остались только сероватые силуэты и по паре дырочек под шурупы, поэтому получалось слово 'Матка'. Уж не знаю, специально эти буквы отколупали, или так 'удачно' отвалились…

Облегчившись и кое-как умывшись — посетила мысль о покупке зубной щетки — я вернулся в комнату. Валя уже прибрала постель и копалась в стенном шкафу.

— Решила тебе подобрать что-нибудь менее броское, — объяснила она. — А то пока вчера домой шли — все прохожие головы посворачивали. Ну-ка, примерь вот эти брюки, они от моего бывшего остались.

Под развлекавшую советских граждан 'Утреннюю почту' с вполне еще молодым ведущим Юрием Николаевым началась примерка. Темно-коричневые брюки из непонятной материи были немного великоваты, но с ремнем держались нормально. Следом настал черед рубашек, все как на подбор с большими отложными воротниками. Причем одна из них была ярко-желтого цвета, и я заметил, что в такой только на дискотеке отплясывать.

— На чем? — не поняла Валентина. — На какой дискотеке?

Тут я понял, что в провинциальной Пензе в это время о дискотеках только продвинутая молодежь имела представление. Попытался объяснить Вале как мог, что это такое, и что на Западе, или даже в прибалтийских республиках, всегда шедших в авангарде новых веяний, дискотеки с приходом эры диско стали явлением довольно обыденным.

— Ну так у нас танцы в парке есть, и в домах культуры тоже, и даже для тех, кому за 30, - подала плечами Валя. — У Федьки вообще гардероб был все больше классический, даже фрак имелся. Помню, как стирать и гладить его — такая морока… Давай-ка, вот эту примерь, серенькую. Куртки нет, а вот пальтишко завалялось. Вроде моль не сильно его поела. Ну а обувь от Федьки не осталась, не обессудь, так что пока в своей походишь.

В выданной Валентиной одежде и своих похожих на берцы ботинках, выглядывающих из-под широких брючин, я смотрелся несколько аляповато. Зато не слишком привлекать внимание, заменить обувь — и не отличишь от рядового пензяка времен застоя.

— А чего развелись, если не секрет? — робко спросил у Вали, ожидая услышать, что все мужики козлы, и готовы залезть под каждую юбку.

— Да какой уж тут секрет… В попы он подался. Был работник филармонии, а в 33 года осенило Федьку, что его призвание — служить Богу, а не пиликать на скрипке. Семью бросил, пошел в семинарию проситься. Его родичи чуть с ума не сошли. Как же, вместо звезды сцены будет какой-нибудь завалящий батюшка. В общем, как бывший семинарию закончил, так выделили ему приход где-то под Астраханью. Теперь там и служит. Только уже не Федька он, а отец Варсонофий. Тьфу!

Однако. Вот уж не ожидал, так не ожидал. Бывает же…

Как бы там ни было, Валентина взяла на себя все вопросы по моей адаптации в современном обществе, и через час мы отправились в ближайший обувной магазин. Обувать меня моя хозяйка планировала тоже на свои средства, хотя я пообещал обязательно отработать.

Правда, при виде весьма скудного ассортимента обуви я непроизвольно взгрустнул. Демисезонные ботинки Кузнецкой обувной фабрики, похоже, были представлены одной моделью, различавшейся лишь размерами. Радовало лишь то, что вся обувь оказалась пошита из натуральной кожи.