Перевороты. Как США свергают неугодные режимы - [12]

Неважно, сколько мучений причинила эта новость министрам, – с американским крейсером и почти двумя сотнями солдат на берегу они ничего не могли поделать, поэтому согласились отправиться с Дэймоном к королеве.

«Министры и прочие присутствующие на совещании настаивали, что спорить бесполезно – ведь заговорщиков поддерживали Соединенные Штаты», – написал позже один историк. Королева приказала делегации удалиться и написала ловкое, тщательно сформулированное заявление: да, она сдалась, но не отреклась от престола и ясно указала, что вынуждена склониться лишь под давлением со стороны Америки.

«Я, Лилиуокалани, милостью Божьей и властью, данной мне Конституцией, королева, настоящим документом торжественно выступаю против деяний, совершенных против меня и конституционного правительства Королевства Гавайи группой лиц, заявивших о создании временного правительства.

Я вынуждена сдаться перед превосходящими силами Соединенных Штатов Америки, чей уполномоченный министр, Джон Л. Стивенс, приказал солдатам США высадиться в Гонолулу и заявил о поддержке вышеупомянутого временного правительства.

Дабы избежать военных столкновений и, возможно, человеческих жертв, я выражаю протест и склоняюсь перед вышеупомянутыми силами. Я уступаю свой трон до тех пор, пока правительство Соединенных Штатов, рассмотрев предоставленные факты, не отменит решения, принятые его представителями, и не восстановит мою власть, по праву данную мне как конституционному правителю Гавайских островов».

Подписав документ, королева приказала своим министрам сдать полицейский участок и военные казармы. «Комитет безопасности» завладел этими местами без малейшего сопротивления. Доул отправил Стивенсу письмо, в котором выразил «глубокую благодарность за столь скорое признание нового правительства».

Тёрстон сверг гавайскую монархию при помощи рабочей группы, что насчитывала меньше тридцати человек. Они считали, что устроили революцию. В каком-то смысле они были правы. Однако без содействия Стивенса или иного мыслящего аналогично министра мятежники могли даже не приступать к ее разработке. Иначе настроенный министр сделал бы им выговор, а не предложил военную поддержку, и таким образом все их предприятие стало бы безнадежным.

Стивенс действовал не без покровительства вышестоящих лиц. Его отправили на Гавайи, чтобы способствовать аннексии островов. Президент Гаррисон и Госсекретарь Блейн прекрасно знали, к чему это приведет. Да, Стивенс в самом деле, как позже стали утверждать его оппоненты, действовал без прямых указаний из Вашингтона. Он, вне всяких сомнений, превысил свои полномочия, когда приказал солдатам высадиться на берег, зная, что «Комитет безопасности» выдумал все жалобы о «панике и ужасе» в городе. Однако Стивенс выполнял волю президента и Госсекретаря. Он использовал свою и их силы, чтобы свергнуть гавайскую монархию. Таким образом, он стал первым американцем, что своими руками устроил переворот в чужой стране.

По пути в «страну гуков»: Куба, Пуэрто-Рико, Филиппины

[1]

Эйфорию, охватившую кубинцев в конце 1898 года, было сложно даже представить. Их страну уже тридцать лет раздирало восстание, а в последние годы и вовсе творилось страшное. Летом 1898-го восстание достигло пика. Прибывшие американские войска помогли нанести финальный удар и окончить трехсотлетнее правление испанцев.

Наконец одержав победу, кубинские партизаны и их американские товарищи готовились к величайшему празднеству в истории острова. Главы «революционных патриотических комитетов» планировали провести в Гаване неделю фестивалей, начиная с Нового года. Грандиозные балы, лодочные гонки, фейерверки, публичные выступления и торжественный ужин в честь мятежных командиров-победителей… Тысячи кубинских солдат должны были пройти маршем по улицам под радостные возгласы благодарного народа.

Однако перед самым началом празднеств новоизбранный военный губернатор Кубы, американский генерал Джон Брук, сделал ошеломляющее заявление. Он отменил не только парад, но и постановил, что любого желающего попасть в Гавану попросту развернут обратно. Далее генерал объявил, что Соединенные Штаты не признают повстанческую армию и требуют ее роспуска.

Такой резкий поворот событий привел кубинских патриотов в ярость, особенно тех, кто так долго и мучительно сражался за независимость родины. США в последний момент выхватили победу у них из-под носа. Еще много лет они и их потомки будут с растущим разочарованием наблюдать, как новый господин использует множество способов, включая назначение тиранов на ключевые посты, дабы удержать Кубу под контролем.

Кубинцы одними из первых ощутили значительные перемены в менталитете американцев, которые произошли в конце девятнадцатого столетия. Наступил момент, когда американцы внезапно осознали, что им мало одной лишь континентальной Северной Америки. Их поглотила новая, грандиозная цель: подмять под себя весь мир. По словам историка Луи Переса, 1898-й можно считать «переломным годом, развязка которого определила судьбу мира, она стала одновременно концом и началом: тем стечением исторических событий, что зачастую отделяет одну эпоху от другой».