Переворот - [36]

Шрифт
Интервал

На лице Теплова застыло удивление. Он не ожидал от молодой императрицы такого упрямства.

— Кстати, Григорий Николаевич, — сладким голосом добавила Екатерина, — мне показалось, что отпечатанные вами манифесты о моём восшествии как будто припоздали?

Смущённый чиновник пустился в объяснения, что-де наборщики не успели к сроку, слишком хоронились и боялись громко стучать свинцовым шрифтом о доски... Но императрица не стала слушать дальше, милостиво махнула рукой и отпустила из кабинета.

Большое дело показать подчинённым, что ты помнишь не только их заслуги, но и промахи, однако закрываешь глаза до тех пор, пока тебе верно служат.

Като не собиралась встречаться с супругом и присутствовать при отречении. Доверенных лиц будет достаточно. А ей нужен только документ. Страшная трусиха — она боялась сцен, упрёков, слёз... Вид его унижения не доставил бы ей удовольствия. Только уронил бы в собственных глазах.

Как потом рассказывал гетман Разумовский — он-то не отказал себе в удовольствии поглумиться над поверженным врагом — император был тих и безволен, как ребёнок. Подписал сразу, не читая, и лишь просил разрешения нацарапать ей записку.

Этот клочок мятой бумаги Кирилл Григорьевич принёс Екатерине в рукаве. Косая дрожащая строчка бежала по странице, как заяц на травле, и в углу за недостатком места делала петлю. Пётр именовал себя нижайшим слугой Её Величества и умолял позволить ему взять с собой — куда бы его ни повезли — Елизавету Воронцову, лакея Маслова, доктора Крузе, любимую скрипку да собаку мопсинку.

А она-то ещё боялась, что муж будет выставлять несусветные требования!

Като взяла перо и вычеркнула упоминание о фаворитке.

— Это лишнее, — пояснила она. — Остальное он получит тотчас.

Однако оказалось, что преданный лакей Маслов в Ораниенбауме, Крузе в Петербурге. А увозить императора надо незамедлительно. Потому Петру были вручены лишь скрипка да мопс, с трудом пойманный гвардейцами в саду.

— Ему нельзя оставаться здесь, — сказал Разумовский. — Солдаты в брожении, поговаривают: а не убить ли ирода пока суд да дело? Если вы хотите сохранить ему жизнь...

— Да, я хочу сохранить ему жизнь, — с ожесточением заявила Екатерина. — Зарубите себе на носу: он должен жить. Это необходимо и для моей доброй славы, и для чести нашего дела. Сильные милосердны.

— В таком случае, распорядитесь насчёт места его пребывания, — усмехнулся гетман. — Чем скорее его увезут отсюда, тем меньше будет у солдат соблазна поступить с ним... — Разумовский крякнул: — Э-э-э, грубо.

— В нескольких верстах от резиденции есть небольшая мыза Ропша, — подумав, сказала государыня, — подаренная мужу покойной Елисавет. Это спокойное и уединённое местечко. Пётр очень любит охотиться в его окрестностях. Оттуда по реке его можно будет прямиком доставить до залива и отвезти в Шлиссельбург, когда там будут готовы подобающие покои.

Гетман хмыкнул. Совсем недавно в разговоре с Паниным императрица настаивала на том, что Петрушку следует отправить в Голштинию. Была ли это игра? Вряд ли. Скорее всего, она ещё не приняла окончательного решения. То, что ирода увезут в «уединённое местечко», очень и очень на руку. Легче будет его... В Шлиссельбурге, поди, к узнику и не подобраться.


В кабинет постучали, и на пороге появился Пассек, так и не представившийся государыне после поездки в Ораниенбаум. Пётр Богданович низко поклонился и, приняв благосклонное приветствие, молча протянул Екатерине свёрнутые в трубку бумаги.

— Ваше Величество, вот это было обнаружено мною на полу покоев госпожи Воронцовой. — Больше капитан не произнёс ни слова, настороженно наблюдая за лицом императрицы.

Като взяла бумаги не без внутреннего содрогания. В её планы не входило обнаружение секретных документов в резиденциях. Мало ли что могло открыться глазам простодушных гвардейцев. На неокрепшие умы и бесхитростные души служивых тайны императорской фамилии могли оказать самое развращающее действие.

Государыня развернула первый листок и углубилась в чтение. Это был приказ императора об её аресте, помеченный вчерашним числом. Успели. Как вовремя! Она колко рассмеялась. В сущности, ничего нового, но всё-таки не приятно. Особенно то, что Пётр хранил этот важный, касавшийся только их двоих документ в спальне у любовницы. Но и его можно понять: хотел сделать фаворитке подарок на свои именины. Видимо, обнародование указа он приурочивал к вчерашнему торжественному обеду.

Екатерина зажмурила глаза и на мгновение представила, как бы это было. Полный зал народу, блестящее общество, иностранные послы. Всё внимание обращено на государя. А он уже сильно пьян, встаёт с бокалом в руках и через стол бросает ей оскорбления в лицо. У императрицы возникло чувство дежавю. Такое уже было. А одна и та же пьеса не может дважды играться с одинаковым успехом.

Но стыда-то, стыда-то сколько!

Като взяла вторую бумагу. Она была всего-навсего приложением к первой. Манифест о расторжении брака. Черновик. Без числа. Значит, этот документ ещё только готовили. Собирали материал. Писали варианты. Но именно он вызвал у Екатерины приступ безотчётного гнева. Острого. До рези в груди и чёрных кругов перед глазами.


Еще от автора Ольга Игоревна Елисеева
Екатерина Великая

Среди правителей России императрица Екатерина II, или Екатерина Великая (1729–1796), занимает особое место. Немка по происхождению, не имевшая никаких династических прав на русский престол, она захватила его в результате переворота и в течение тридцати четырех лет самодержавно и твердо управляла огромной империей. Время ее правления называют «золотым веком» русского дворянства. Две победоносные войны с Турцией и одна со Швецией, присоединение Крыма и освоение Новороссии, разделы Польши, в результате которых православные украинские земли вошли в состав Российского государства, — все это тоже блестящие достижения «золотого века» Екатерины.


Потемкин

Его называли гением и узурпатором, блестящим администратором и обманщиком, создателем «потемкинских деревень». Екатерина II писала о нем как о «настоящем дворянине», «великом человеке», не выполнившем и половину задуманного. Первая отечественная научная биография светлейшего князя Потемкина-Таврического, тайного мужа императрицы, создана на основе многолетних архивных разысканий автора. От аналогов ее отличают глубокое раскрытие эпохи, ориентация на документ, а не на исторические анекдоты, яркий стиль.


Молодая Екатерина

Книга известного историка и писателя Ольги Елисеевой рассказывает о молодых годах Екатерины — будущей «владычицы полумира». Еще в 14 лет она составила свой план: «нравиться супругу, императрице Елизавете и народу» — и ничего не забыла, чтобы достигнуть в этом успеха. Какие средства использовала юная супруга наследника для осуществления своих амбициозных планов? Искренне ли желала она наделить своих поданных «счастьем, свободой и собственностью»? Как республиканка «в душе» стала одним из самых могущественных самодержцев? Чтобы заглянуть в тайники души Екатерины Великой, автор обращается к ее воспоминаниям…


Бенкендорф. Правда и мифы о грозном властителе III отделения

Наши современники хорошо усвоили со школьной скамьи, что Бенкендорф был для Пушкина «злой мачехой», нерадивой нянькой. Зададимся вопросом: а кем Пушкин был для Бенкендорфа? Скрещение биографии Бенкендорфа с биографией Пушкина — удобный случай рассказать о шефе жандармов больше, чем принято. И не только о нем. За плечами Александра Христофоровича вырастает целый мир, встают события и люди, которые как будто не играют в жизни поэта особой роли или значатся «недругами». Читателю полезно узнать, что коловращение вокруг поэта было далеко не единственным и даже не центральным в тогдашней русской вселенной.


История России в мелкий горошек

1. Ольга Елисеева против Эдварда Радзинского.2. Дмитрий Олейников против Мурада Аджи.3. Дмитрий Володихии против Анатолия Фоменко.Эта книга может быть названа «язвокорчевательной». Если авторам удалось выкорчевать несколько язв на многострадальном, уже почти при смерти находящемся теле отечественной истории, они считают свою задачу выполненной.Автор сканирования и проверки текста:Иван Сергеевич Юрьев.


Огненный рубеж

Сборник «Огненный рубеж» посвящен событиям Великого Стояния на Угре 1480 года. В книгу вошли историко-мистические, историко-приключенческие, просто исторические повести и рассказы. Тихая река Угра – не только рубеж обороны, где решалась судьба юной России. Это еще и мистический рубеж, место, где силы зла оказывают страшное давление и на полки, и на души людей. Древнее зло оживает в душах, но с ним можно справиться, потому что на всякую силу найдется сила еще большая.


Рекомендуем почитать
Сквозь бурю

Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.


В индейских прериях и тылах мятежников

Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Дон Корлеоне и все-все-все

Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.


Лев любит Екатерину

Князь Потемкин возвращается после блистательного завершения турецкой компании в Петербург и устраивает императрице форменный допрос. Почему она не замечает его страсти? Почему, когда рядом он, ищет встречи с другими? Потемкин соглашается помочь выбраться Екатерине из нового политического кризиса, если она тайно обвенчается с ним. После мучительных сомнений, Екатерина соглашается…


Горькое похмелье

Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования Советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки». В третьей книге трилогии акцент сделан на периоде 1919–1922 годов, когда Махно разошёлся в политических взглядах с большевиками и недавние союзники в борьбе за новый мир стали непримиримыми врагами.


Хмель свободы

Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования Советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки».Во второй книге трилогии основное внимание уделено периоду с начала 1918 года до весны 1919-го, когда Махно ведёт активные боевые действия против «германцев», стремящихся оккупировать Украину, а также против белогвардейцев.


Гуляйполе

Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки». В первой книге трилогии основное внимание уделено началу революционной карьеры Махно.