Переступить черту - [35]

Хиноджос ответила не сразу.

– Ну что ж, – произнесла она наконец, – думаю, я могу подобрать что-нибудь для нее. Но вы уверены, Гарри, что она готова читать это? Как вы знаете, психологи составляют эти профили очень подробно и не останавливаются перед описанием самых грязных деталей, в особенности когда речь идет об изнасиловании. Необоснованной красочности составители, конечно, избегают, но факты говорят сами за себя.

– Да, я знаю, – согласился Босх. – Но меня беспокоит, что она, возможно, не вполне понимает, что это представляет собой в жизни. Девчонка запоем просмотрела шестнадцать сезонов «Закона и порядка» и массу фильмов того же сорта и решила стать профайлером. Я же хочу, чтобы она познакомилась с реальными профилями и поняла, что это совсем не то, что показывают в телесериалах.

– Я подумаю, что подобрать, – сказала Хиноджос. – К концу дня что-нибудь найду. В последнее время у профайлеров не так уж много работы, но несколько случаев в этом году было. И загляну в архивы. Может быть, лучше взять профили уже закрытых дел.

Босха это не устраивало.

– Вам, конечно, виднее, доктор, – заметил он, – но, мне кажется, чем свежее материал, тем лучше. Будет ясно, как это делается сейчас. Однако оставляю это на ваше усмотрение. Она будет благодарна всему, что дадите. Я скажу ей, чтобы она связалась с вами и поделилась своими мыслями по этому поводу.

– Надеюсь, это поможет ей сделать более осознанный выбор, – сказала Хиноджос.

– Так я позвоню вам насчет профилей?

– Да, конечно, Гарри, звоните.

17

Босх остановил машину напротив дома на Орландо-стрит, в котором жила Лекси Паркс. Он договорился встретиться здесь с агентом по недвижимости, занятым продажей дома, и притвориться потенциальным покупателем, но опоздал на встречу. Других машин перед домом не было. Он решил, что риелтор не дождалась его и уехала.

Выйдя из автомобиля, он прочитал номер телефона рядом с именем агента в объявлении о продаже дома и позвонил.

Она ответила сразу:

– Тейлор Митчелл.

– Мисс Митчелл, это Гарри Босх. Я нахожусь около дома на Орландо. Боюсь, что разминулся с вами. Прошу прощения за опоздание. Я…

У Босха не было извинительных причин для опоздания, и он не придумал никакого оригинального объяснения, а потому дал банальное правдоподобное:

– …я застрял в пробке.

– Ничего страшного, – жизнерадостно откликнулась Митчелл. – И мы не разминулись. Я в доме и жду вас.

– О, замечательно. А я вижу, вашей машины нет, вас нет… Я решил, что вы уехали.

– Я живу по соседству и пришла сюда пешком. Сейчас выйду к вам.

Выключив телефон, Босх перешел дорогу и нырнул под арку в высокой живой изгороди, окружавшей дом. В этот момент дверь открылась; на пороге стояла привлекательная молодая женщина с рыжеватыми волосами и открытой улыбкой. Она протянула Босху руку и пригласила в дом.

– Спасибо, что сразу откликнулись на мою просьбу встретиться, – сказал он.

– Не за что благодарить. Поскольку я живу рядом, мне это ничего не стоило. Я часто работаю вне офиса и, если недвижимость находится недалеко, хожу пешком.

Босх окинул взглядом то, что было видно с порога.

– Давайте я покажу вам дом, – предложила она.

Они начали с гостиной, затем перешли в дальние комнаты. Вся мебель стояла на местах, но не было никаких признаков, что здесь кто-либо живет. Ни фотографий на каминной полке, ни списка необходимых покупок, пришлепнутых магнитом к холодильнику. Похоже было на то, что Винсент Гаррик, муж Лекси Паркс, уже переехал отсюда. В одной из комнат был устроен кабинет. Босх раздвинул дверцы встроенного стенного шкафа, делая вид, что его интересует внутренний объем, но в действительности он хотел посмотреть, что там хранится. Все на первый взгляд оставалось в том же порядке, что и на фотографиях, снятых после убийства. Бросалась в глаза обтянутая кожей шкатулка для часов на верхней полке. Оставив дверцы открытыми на случай, если ему удастся улизнуть от Тейлор Митчелл и порыться в шкафу, Босх принялся бродить по комнате с видом придирчивого покупателя.

На стене рядом с письменным столом он заметил заключенное в рамку свидетельство и идентификационный бейдж присяжного заседателя. Притворяясь, что интересуется свидетельством Александры Паркс, он на самом деле пристально изучал бирку, пытаясь разглядеть, кому бейдж был выдан. Он убедился, что это не настоящий бейдж, а фотокопия бирки, которая, вероятно, использовалась в каком-то розыгрыше или игре, а может быть, прикреплялась к экспонату на выставке, и Паркс хранила ее как память. На ней кто-то написал бледным карандашом, неразличимым на фотографии, снятой судебными экспертами:

АЛЕКСАНДРА ПАРКС

СУДЬЯ И ПРИСЯЖНЫЕ

В любом случае на данном этапе расследования не было смысла уделять слишком много внимания этому бейджу, где бы он ни использовался. Мысленно Босх принес извинения следователям управления шерифа Корнеллу и Шмидт за то, что недооценил их компетентность, когда просматривал фотографии с места преступления.

Следующим пунктом осмотра была спальня для гостей, в которой наконец обнаружились признаки недавнего присутствия человека. Кровать была заправлена не очень аккуратно – очевидно, в спешке; из-под нее высовывались шлепанцы для ванной. На комоде Босх заметил щетку для волос и блюдечко с мелкими монетами. По-видимому, здесь спал Гаррик, не желавший пользоваться кроватью, на которой убили его жену. В гостевой стенной шкаф Босх тоже заглянул, хотя его содержимое вряд ли могло представлять какой-либо интерес.