Пересечение - [54]

Шрифт
Интервал

– Направо или прямо? – спросил Игорь, его беспокойная натура сразу тянула к следующим действиям. – Думаю, посидеть спокойно нам здесь не дадут.

Рассиживаться было на самом деле негде, как в прямом, так и в переносном смысле слова. Не просматривалось и того супероборудования, о котором как-то случайно проговорились сослуживцы.

Нужно было срочно анализировать всю новую обрушившуюся на него информацию.

– Какие цели у неведомого противника? Достаточно ли имеющихся данных?

Загнать в угол, в нужное помещение, в нужное место, где применить всевозможные средства уничтожения. И может оказаться, что спасение уже невозможно. Неведомый противник, применяя все более изощренные методы, имея неограниченный запас времени, все равно подберет ключики к его защите, наконец, просто обессилив его, уничтожит их физически.

А у него в распоряжении его камень с не полностью понятными возможностями, да его обретенная магическая сила, которые могут помочь, если не сразу в готовом решении, то хотя бы оттянуть время, чтобы ему не только разобраться со всем произошедшим, но и двигаться дальше в выполнении задачи: «Спасти».

И тут его опять осенило. Именно так можно было назвать пришедшую в его голову мысль. Оказывается, у него в голове уже был вложен алгоритм решения именно этой проблемы. Не зря ему несколько ночей подряд снилось воздействие невыносимой нагрузки, сжимающей, скручивающей, вращающей. Это была если не формула, то схема, метод, образ действия, напрямую связанный с телепортацией, переносом физического тела в пространстве. Тогда от непривычки к данной нагрузке организм бросало то в жар, то в холод. А подсознание, не получая конкретной координаты перемещения, конечного пункта назначения, понимало жар и холод, буквально само подбирая аналогию, выбрасывало его то в ледяной холод безвоздушного пространства, то в испепеляющий жар вулкана. И только тот, кто контролировал эти перебросы, возвращал его в нормальную реальность, пока он не научится делать это сам. И вот сейчас эта необходимость сейчас просто подпирала.

«Телепорт», – вот выход, пусть и временный, из сложившейся ситуации.

Глава десятая

«Фишка»

Валерий жил в новой двушке, совсем недавно купленной им в кредит по ипотеке. За счет зарплаты и, главное, премий, что он сейчас получал на своей работе в институте, он уже смог досрочно погасить приличную часть кредита, и поэтому считал себя полновластным хозяином своей квартиры. После тесных клетушек в коммунальной квартире, где он проживал вместе с родителями, братом и сестрами вплоть до окончания института, а затем общежития, где он снимал кровать в комнате на двоих, это был просто рай.

И пускай обстановка была пока не богатая, только необходимый для нормальной жизни минимум: диван, кресло, шкаф в одной комнате, стол с компьютером и два стула в другой, да полный кухонный набор в кухне, здесь в этой квартире он был полновластным хозяином.

Над столом висела школьная фотография. На ней были сняты трое закадычных друзей. В центре стоял Владимир. Чуть ниже остальных ростом, он и по годам был младше. На момент той съемки Владимир учился в десятом классе, тогда как они с Василием закончили одиннадцатый. Уже тогда они все были связаны многолетней дружбой, проверенной общими интересами, совместными походами и школьными приключениями. Их неразлучную тройку в школе звали «три В» – Валерий, Владимир, Василий. Вообще-то Василия на самом деле звали тоже Владимиром. Это произошло еще в седьмом классе. К ним в класс пришел новый преподаватель химии, пожилой дядька, имевший привычку в начале каждого своего урока проводить перекличку по журналу. Так уж получилось, что в их классе учились два однофамильца, и первым по порядку был его однофамилец Александр.

Доходя до его фамилии, преподаватель, поднимая на лоб очки и глядя на класс, называл:

– Старцев А. – Александр?

И получал ответ:

– Здесь.

– Старцев В. – Василий?

И весь класс хором отвечал:

– Василий.

С тех пор и прилипла ко второму Владимиру кличка «Василий», так что даже родители часто звали его Вася.

Жизнь разметала их. Первым отпочковался от компании Василий. Он уехал в Москву и поступил в МГУ на факультет журналистики. А теперь уже три года работал репортером в известной газете, и даже изредка его заметки и репортажи печатались в газете. Он и подписывался под псевдонимом «Василий Старцев». Он не забывал своих школьных друзей, каждый летний отпуск возвращался в родной город. И они втроем совершали традиционное десятидневное путешествие по реке на катамаране, сплавляясь с верховьев до самого города. Эта страсть сблизила и объединила их еще в школьные годы, когда они сначала со старшими, а затем и самостоятельно совершали этот водный вояж. В этом году сплав планировался на конец лета.

Сам Валерий закончил местный политех. Его всегда влекла техника, он любил повозиться с автомобилями, моторами, механизмами. С малых лет, проводя много времени в автомастерской, где работал его отец, он все время был на подхвате: принеси, подержи, подкрути, разбери, собери. В то время как его сверстники после школы целыми днями бездумно гоняли мячик или шайбу, он частенько возился с железяками. Это в итоге научило его читать любой механизм как открытую книгу, по мельчайшим признакам определять неисправность. Он мог с закрытыми глазами разобрать, а затем собрать сложный механизм, вдохнуть жизнь в остановившуюся технику.


Рекомендуем почитать
Под пурпурными стягами

"Под пурпурными стягами" - последнее крупное произведение выдающегося китайского писателя, которому он посвятил годы своей жизни, предшествующие трагической гибели в 1966 году. О романе ничего не было известно вплоть до 1979 года, когда одиннадцать первых глав появились в трех номерах журнала "Жэньминь вэньсюэ" ("Народная литература"). Спустя год роман вышел отдельным изданием. О чем же рассказывает этот последний роман Лао Шэ, оставшийся, к сожалению, незавершенным? Он повествует о прошлом - о событиях, происходивших в Китае на рубеже XIX-XX веков, когда родился писатель.


Злая фортуна

Более двадцати лет, испытав на себе гнет эпохи застоя, пробыли о неизвестности эти рассказы, удостоенные похвалы самого А. Т. Твардовского. В чем их тайна? В раскованности, в незаимствованности, в свободе авторского мышления, видения и убеждений. Романтическая приподнятость и экзальтированность многих образов — это утраченное состояние той врожденной свободы и устремлений к идеальному, что давились всесильными предписаниями.


Таун Даун

Малышу Дауну повезло. Он плыл в люльке-гнезде, и его прибило к берегу. К камышам, в которых гнездились дикие утки. Много уток, самая старая среди них когда-то работала главной героиней романа Андерсена и крякала с типично датским акцентом. Само собой, не обошлось без сексуальных девиаций. У бывшей Серой Уточки было шесть любовников и три мужа. Все они прекрасно уживались в одной стае, так что к появлению еще одного детеныша, пусть тот и голый, и без клюва, и без перьев, отнеслись спокойно. С кем не бывает! Как говорит моя жена: чьи бы быки ни скакали, телята все наши…


Богемия у моря

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Beauty

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Офис

«Настоящим бухгалтером может быть только тот, кого укусил другой настоящий бухгалтер».