Переполох в Бате - [33]

Серена улыбнулась.

— Как, неужели я кажусь вам инвалидом? Тогда хорошо, что вы не видели меня, когда я пришла с прогулки, — мне кажется, на мне и нитки сухой не было.

— Тогда действительно хорошо! Конечно, я бы начал волноваться.

— Фанни расскажет вам, что я никогда не болею. А вы тоже простужаетесь каждый раз, когда попадаете под дождь?

— Конечно нет! В противном случае я бы не выжил в Португалии. Но ведь это совсем другое дело: вы же не солдат.

Серена поняла, как нелегко убедить майора в том, что здоровье у нее вовсе не такое хрупкое, и это ее несколько позабавило. Не так уж неприятно было оказаться объектом такой заботы, так что девушка не стала больше возражать, вместо этого направив разговор на приключения гостя на полуострове. Майор пробыл у них полчаса и затем очень корректно поднялся, чтобы откланяться. Фанни, пожимая ему руку, сказала своим нежным мягким голоском:

— Вам известно, что мы не можем принимать гостей официально, майор Киркби, но если мысль о тихой беседе с нами в один из вечеров не испугает вас, мы будем рады вашему обществу.

— Испугает? Я буду мечтать об этой минуте, — сказал он. — Я, правда, могу надеяться на это?

Они договорились о дате, и он поцеловал руку Фанни.

— Благодарю вас, — проговорил майор с огоньком в глазах.

Это прозвучало довольно значительно. Фанни смущенно рассмеялась и попыталась принять невинный вид.

Затем он повернулся к Серене.

— Я считаю, что вам очень повезло с приемной матерью. Может быть, я увижу вас в водолечебнице завтра? Вы посещаете ее?

— Очень часто — стоит прийти туда, чтобы посмотреть, как Фанни кривит лицо и самым героическим образом пьет воды.

— Ага! Тогда я увижу вас там! — сказал Киркби, сжал ее руку и удалился.

Серена почти застенчиво посмотрела на Фанни.

— Ну, что?

— О, Серена, до чего же он хорош и мил. Ты мне и половины не рассказала. Мне кажется, я еще никогда не видела таких добрых глаз. И он так влюблен в тебя…

— Он живет воспоминаниями.

— Дорогая моя!

Серена покачала головой.

— Я так боюсь… Ты понимаешь, он полагает, что я… О, он думает обо мне только хорошее, а ведь это совсем не так. Он и понятия не имеет о моем ужасном характере, о том, какая я упрямая, или…

— Серена, ты просто гусыня! — вскричала Фанни, обнимая ее. — Он же любит тебя! Да, и он будет так заботиться и ценить тебя, как ты этого заслуживаешь, носить тебя на руках. Он как раз тот самый человек, что может сделать тебя счастливой!

— Фанни, Фанни! — запротестовала Серена. — Он же еще не делал мне предложения.

— Какая ты смешная. Да ведь он глаз от тебя отвести не может. Держу пари, он сделает тебе предложение еще до конца недели!

Глава IX

Фанни была разочарована. Прошло долгих десять дней, прежде чем майор объявил о своих чувствах.

Никто не сомневался, что Гектор по уши влюблен. Он ходил с видом человека, ослепленного и ошеломленного слишком яркими лучами солнца, и настолько не обращал внимания на то, что творится вокруг и что он сам делает, что его заботливая мать серьезно заволновалась. На какое-то мгновение ей даже показалось, что он больше не испытывает к ней прежней сыновней любви, но потом она стала думать, что его беспокойство и растерянность являются следствием неизвестного, но опасного внутреннего заболевания. Поскольку состояние ее здоровья заставляло воздерживаться от приема и посещения гостей и единственными прогулками, которые она совершала, были путешествия из дома (стоящего, подобно орлиному гнезду, на неприступной скале) в Лэндсаун Кресент до ванного павильона «Эбби» в городе, миссис Киркби оставалась в полном неведении относительно истинного состояния дел. А завсегдатаи Бата вполне могли бы просветить ее, так как хотя майор и был настолько благоразумен, что не часто появлялся в Лаура-плейс, но ему, казалось, было невдомек, что молодой и красивый человек, приходящий в водолечебницу каждое утро с единственной целью найти леди Серену Карлоу, обязательно привлечет всеобщее внимание. Постоянные посетители водолечебницы получали от этого изрядное удовольствие, а один джентльмен даже имел наглость утверждать, что у него вошло в привычку заводить часы, сверяясь с приходом майора. Старый же генерал Хэнди, который, несмотря на свою подагру, прямым курсом устремлялся к Фанни, как только видел ее, возмущенно говорил, что еще никогда не встречал такого глупого, обезумевшего юношу. Каждый раз, когда майор приближался к Серене, генерал хмурился, как туча, но тот не видел никого, кроме Серены, поэтому не замечал такой грозный намек со стороны старшего. Генерал Хэнди был не единственным человеком, ополчившимся против его ухаживаний. Ярые сторонники добронравия определенно не одобряли этого, утверждая, что леди Серене не пристало поощрять кого бы то ни было, пока она носит траур по своему отцу, тогда как другие полагали, что подобный союз — это скандал. Будь майор менее очарован, он, наверное, заметил бы взгляды — любопытные, насмешливые или осуждающие и, возможно, понял, что его богиня превратилась в Бате в притчу во языцех. Серена понимала это и смеялась. Фанни же пребывала в неведении до тех пор, пока миссис Флор не огорошила ее заявлением: