Переписка запорожских и чигиринских казаков с турецким султаном - [4]

Напротив султанскаго писма пишут

Я, славный запорожских воинств атаман, подчиненных мною на порогах храбрыми молотцами в совете и тебе, султану, пишу, и великой твой титул превозношу:

Ты, султан, проклятаго врага враг, великой диаволской друг, надежной товарищ, антихристов сенатор, любцыферов адьютант, бесовский полковник, сатанинский генерал, бесовский король, над [д]яволами император, российское подножие, греческий кухмистер, вавилонский кузнец, иерусалимской каменщик, египецкой купец, македонский коваль, сурманский букур, антихристов понент, страж горба отца своего, страж гроба господня, — и не похваляйся защитником божиим, и не называйся искоренитель христианом, известно твоему величеству будет, что мы от тебя никогда помощи не просили и просити не будем, — у нас своих много против твоих брюхатых турок, ежели тебе угодно, то мы с ними переведаемся, а ты нас к себе неотменно ожидай, да и впредь своим титулом не угрожай. В Запороце, 1769 года (лл. 13об.—14 об.).

Текст этого письма запорожцев отличается от известных до сих пор вариантов. В нем отсутствуют типичные для украинского извода детали: «землею и водою будем биться с тобою» и «года не знаем, бо календаря не маем». Тем не менее этот текст испытал на себе влияние украинских вариантов. Сохранено обращение от имени кошевого атамана, чего нет, например, в письме чигиринцев. Встречаются украинизмы и полонизмы: коваль, натраштамент, потент, понент. Отдельные части послания композиционно расчленяются рифмованными концовками.

Несомненно, что этот русский вариант письма запорожцев более позднего происхождения. В нем изменены и сами титулы, что указывает на вторичное использование памятника. Если такие слова, как «сенатор», «адьютант», «полковник», могли бытовать и в последней четверти XVII В., то «генерал» и «кухмистер» скорее тяготеют к XVIII в.

Самый текст мог возникнуть и независимо от «триптиха», а, допустим, несколько раньше, однако в составе «триптиха» он определенно связан с событиями войны 1768—1774 гг. Возможно, что и использование его в этом антитурецком произведении вызвано тем, что непосредственным поводом для войны явилось разграбление казаками пограничных турецких городов — Балты и Дубосар.

* * *

Письмо Чигиринских казаков менее подвижно в своем тексте и не насчитывает большого количества вариантов, хотя встречается в списках чаще, чем письмо запорожцев. Кроме расширенного текста, опубликованного в журнале «Маяк» по неизвестному списку, можно указать только один случай появления нового послания на эту же тему. Список найден И. Ф. Голубевым в рукописном собрании Государственного архива Калининской области и любезно передан мне. Он находится в рукописи № 662, написанной скорописью второй половины XVIII в., на лл. 18 об,—19.³²

Список с переводнаго турецкаго писма, писанаго от турецкаго султана в Чигирин к казакам

Салтан сын салтанский, салтана турскаго, цесарь турский и греческий, македонский, вавилонский, иерусалимский, паша ассирийский, Великаго и Малаго Египта король Александрийский, армейский и всех на свете обитающих князь, внук божий, храбрый воин, навестник христианский, хранитель распятаго бога, государь и великий дедич всеа земли, надежда и утверждение басурманское, христианская скорбь и падение, — повелеваю вам, чтоб своею волею поддались нам со всеми людми своими, в Чигирине обретающимися, и имати нас вам за великаго государя.

Ис Чигирина от казаков ответ

Султан, сын проклятаго султана турскаго, внук сатанин, товарищ диаволский, привидение демонское, наследник адскиа бездны, турское падение, татарская погибель, греческий повар, вавилонский бронник, иерусалимский харчевник, ассирийский винокур, Великаго и Малаго Египта свинопас, александрийский кат, армейский пес, слепец всего света, аспид вселютейший, скорпиа смертотворная, волк и хищник, шпынь и скаред всего света, всех живущих на земли извощик, наследник тартара преглубокаго, обладатель всего адскаго пространства, лстивого и лживаго Махомета гонец, распятаго бога противник, веры его гонитель, смех и игралище христианское, басурманская погибель и скорбь. Мы тебя не боимся, имеем тебя вместо поводилщика, а не государя. Мы тебе на здадимся, а битися с тобою готовы. А как нам в руки попадеш, тогда мы тебя будем имети в такой чести, как имеет повадилщик медведя. Чтоб тебе ведомо было, того ради и пишем к тебе.

Если в ранних вариантах ответ чигиринцев строился на пародировании самого титула султана, на очевидных антитезах и игре слов, то ответ казаков в варианте XVIII в. уже не столько отражает титулы послания султана (кстати, оставленного почти без изменений), сколько стремится

варьировать и расцвечивать уже существовавшие в прежнем ответе издевательские титулы. Например:

Текст XVII в.

Салтан, сын проклятого салтана турского, товарыщь сатанин, бездны адовы салтан турский.

Текст XVIII в.

Султан, сын проклятаго султана турскаго, внук сатанин, товарищ диаволский, привидение демонское, наследник адския бездны.

Вместе с тем в тексте письма чигиринцев XVIII в. заметно стремление отойти от обычной формы этого послания, почти целиком заключающегося в титулах, и ввести еще какое-то содержание оскорбительного характера по отношению к султану. Автор варианта XVIII в. обыгрывает требование султана «имати нас вам за великого государя», на что казаки отвечают: «имеем тебя вместо поводилщика», — а затем, переворачивая этот образ, обещают, что, попав в плен, султан будет в такой же чести, как медведь у поводильщика.