Перемирие на Бакуре - [41]

Штурмовики выстрелили с интервалом в несколько миллисекунд, но заряды не достигли цели — ослепительно сияющее лезвие отклонило их. Искры разлетелись и погасли.

— Отставить, — Танас поднял ладонь. — Можете идти.

Штурмовики удалились.

— Я не понимаю, — Люк по-прежнему стоял в позиции готовности, со сверкающим мечом в руке. — Вы рисковали жизнью двух своих людей.

Танас разглядывал гудящий зеленый клинок.

— Не думаю, что вы убили бы их. Тогда я вынужден был бы вас арестовать. Интересно, стали бы вы сражаться с целым гарнизоном?

Люк постарался успокоиться.

— Пришлось бы…

Он ощутил в ауре собеседника нечто новое: Танас от души веселился. Может быть, его враждебность — просто профессиональная привычка, а горячая преданность Империи здесь ни при чем? Люк не хотел ему доверять. Но деактивировал меч.

— Коммодор, я должен проверить повреждения, полученные моими кораблями.

Танас кивнул.

— Можете идти. Дроида возьмите.

— Челнок, который доставил меня сюда, вернулся в комплекс Бакур. Буду признателен, если вы поможете мне добраться до космопорта. В двенадцатый док.

Танас помедлил долю секунды. Потом улыбнулся.

— Хорошо.

Если Танас захочет, чтобы он с командой не улетели с Бакуры, у него сейчас шансов что песка на Татуине.

В полете Люк почувствовал, что все тупые болевые ощущения вернулись. Ничего удивительного — день выдался долгий и трудный. Он мысленно составил перечень неотложных дел: выяснить, все ли в порядке у Лейи, и сообщить ей, что он покинул гарнизон в целости и сохранности; убедиться, что «Сокол» в безопасности, что проведен текущий осмотр и ремонт истребителей, а пилоты получили возможность отдохнуть…

Внезапно до него дошло, что он вот уже целый час ни разу не вспоминал об этой женщине-сенаторе, которая так задела его за живое. Люк попытался снова изгнать из памяти ее образ и ту ауру Силы, которая окружала ее и каким-то образом резонировала с его собственным полем. Однако здесь, в отсутствие рядом имперских, требующих постоянного и настороженного внимания, это оказалось нелегко. Он почувствовал досаду — сейчас было не время и не место позволять личным интересам отвлекать себя.

Однако именно на первой Звезде Смерти, которая меньше всего подходила для романтических чувств, зародилась его отчаянная любовь к Лейе. Вот если бы Гаэриель Каптисон оказалась в опасности и требовалось ее спасти…

* * *

Вскоре после того, как челнок со Скайуокером покинул расположение гарнизона, Птер Танас прекратил постукивать о столешницу складным ножом, рукоять которого была инкрустирована альцокским перламутром. Он уже проследил «неуставной фрахтовик» до дока 12 в гражданском космопорту. Нужная информация, но не жизненно важная.

Он раскрыл нож и, поставив острием на левый указательный палец, принялся задумчиво балансировать ножом. Он никогда не признался бы молодому Скайуокеру, как давно мечтал увидеть лазерный меч в действии. Когда Вейдер с Императором уничтожили Орден джедаев, надежда угасла. Изумительно, как легко зеленоватый клинок отражал огонь бластеров. Может быть, в бою применение этого оружия было бы ограничено, но было в нем что-то завораживающее.

Так же, как и в молодом человеке, которому принадлежал меч. Теперь понятно, почему за его голову было предложено столь высокое вознаграждение.

Танас представил себе, что он мог бы сделать, окажись в его руках такая огромная сумма.

Его загнали сюда, в захолустье, после Альцока. Он не изображал из себя героя — всего лишь увеличил своим горнякам пищевое довольствие. Тот, кто лучше ест, лучше и работает, вот почему он заботился о том, чтобы еды у них хватало. Благо склады были полны. Каким-то образом мохнатые четырехглазые тальцы прознали, кто именно был их благодетелем. Однажды он подошел слишком близко к самому краю шахтного ствола. Трое тальцев полезли вниз и спасли его. Он обязан им жизнью.

Спустя шесть стандартных месяцев один жадный сверх обычной меры полковник снова уменьшил рабам рацион. Вождь тальцев в самых осторожных выражениях позволил себе выразить протест. Полковник приказал уничтожить все селение — чтобы остальным неповадно было, так он выразился. Танас проигнорировал приказ. Полковник лично послал штурмовиков, а Танаса приказал доставить на борт своего корабля, чтобы он там «ожидал нового назначения».

Ладно, не в первый раз. На Альцок он тоже попал не по своей воле — с понижением в звании, новой строчкой в досье. Но там не нужно было гнуть спину перед тупицей, дважды в год упражняющемся в чистописании. Интересно, читал ли кто-нибудь эти доносы?

Хуже не будет.

Танас горько улыбнулся. Он вообще везунчик — выкини он один из своих фортелей в присутствии Дарта Вейдера, то уже умер бы от удушья. Но вот он, сидит на Бакуре, в захолустье, на низко оплачиваемой должности и без малейшей надежды вернуться в Центральные миры.

И снова мелькнула мысль о вознаграждении — и о том, что оно дало бы ему возможность уйти в отставку. Он стоял, поглаживая радужную перламутровую рукоятку. Можно было бы снова жениться… и осесть в каком-нибудь из нейтральных миров. Вознаграждение за Скайуокера искушало, но…

Но если кто-то на Бакуре и заявит права на деньги, это будет губернатор Вилек Нереус.