Перемещенцы - [149]

Сотеки был в своей стихии. Мечи в его руках порхали словно серебристые молнии. Взмах — лысая голова покатилась под ноги сражающегося рядом Тара, еще взмах и рука все еще сжимающая меч, упала на красную от крови землю. Смерть пела песню, выводя мелодию клинками Сотеки. Воин улыбался, слушая только для него звучащую музыку боя. Очередной прыжок, разворот и вокруг Тени не осталось врагов, он оглянулся, охватывая взглядом всю картину боя. Рядом с Артуари осталось всего четверо воинов, брат был ранен в плечо, но пока твердо стоял во главе своего немногочисленного отряда и в помощи вроде не нуждался. Барон в окружении воинов и рабов отступил к самым стенам донжона, вокруг него бледно светилось защитное поле амулета. На них наседал отряд из не менее чем двадцати человек, и похоже, что барону оставалось только укрыться в донжоне. Плохо, что их разделили. Нужно прорываться к Денску.

— Арти! Уходим к донжону!

Артуари быстро оглянулся и в этот момент тяжелая дальнобойная стрела с белым оперением попала ему под лопатку. Принц удивленно вскинул брови и упал лицом вперед. Тут же над ним встал Кот, тоже раненный в ногу. Сотеки ускорился, бросаясь к брату, на ходу выхватывая драгоценную настойку баярда.

Одновременно с этим событием раздался протяжный звук горна и тот час, с громким хлопком лопнула шаманская защита. Наверху донжона изнеможденный Элл упал на каменный пол, а лучник выпустил по шаману кочевников несколько стрел подряд. Все они попали в цель.

А к замку на полном ходу уже приближалась закованная в латы баронская конница. Впереди на массивном жеребце мчался высокий воин с двуручным топором в руке. Рядом с ним скакал оруженосец с копьем на котором развевался вымпел с гербом морского барона Алекса Резвого — мужа Шаранны.

— Пленных не брать! — зычный голос пронесся над замком.

Со всех сторон раздались радостные крики надежды. Воины осажденного замка с новыми силами бросились в бой. Сотеки смахнул пот со лба, улыбнулся открывшему глаза Артуари и бросился в атаку на сбившихся в кучку растерявшихся степняков. А отряд Зика уже поднимал решетку въездных ворот. Закованная в латы конница на полном ходу снесла отряд кочевников толпившийся у ворот и влетела во двор замка.

— Анре! Бери своих людей и уничтожь куртака! — Быстро оценив ситуацию скомандовал Алекс старшему сыну. Часть воинов развернула коней в сторону лагеря степняков, остальные спешились и вступили в бой. Хорошо обученные, привыкшие постоянно воевать закованные в броню воины оказались не по зубам легковооруженным степнякам. Через час все было кончено.

Пировали три дня, а на четвертый день гости стали собираться.

— Кейко! Завтра с утра мы отправляемся в путь. Я решил рабынь оставить барону. С нами пойдут Зик, Жанет, Кот, Тар, Немой и ты.

— Милорд, давайте возьмем Торику. Она будет готовить и стирать.

— Хм. Это может сделать любой из вас. — Артуари отложил в сторону клинок, который до этого смазывал специальным раствором. — А может, есть еще какая-то причина?

Кейко несмело посмотрел в глаза хозяину.

— Есть, милорд. Только…

— Говори, Кейко. — Артуари с интересом следил за тем, как подкидыш покрывается румянцем.

— У них с Котом эта… любовь! — Выпалил паренек на одном дыхании и робко посмотрел на рэквау.

— И что?

— Так это же горе для них будет, если разлучить.

— Кейко, а какое мне дело до их чувств?

Кейко растерянно смотрел на принца. Действительно, какое ему дело до каких-то там рабов. Они ведь не люди, вещи. И он Кейко тоже вещь. Слезы как-то сами наполнили глаза.

— Можно мне идти? — прошептал раб, стараясь не расплакаться.

— Ты не ответил на мой вопрос, дитя.

— Вам нет никакого дела до наших чувств. Мы не люди, мы ваши вещи. — Тихо проговорил Кейко. — Только это не так. Нельзя так относиться к тем, кто вам служит.

— Почему?

— Потому что в следующий раз, когда вас ранят, Кот не встанет над вами с мечом и не будет защищать ваше тело от врагов. А Торика не станет ходить в лес за редкими травами, чтобы вы быстрее выздоровели, а Зик не станет отгонять всех от ваших дверей, чтобы они не мешали вам отдыхать, а я… я не буду вас уважать. — Едва слышно добавил он.

Артуари с улыбкой смотрел на Кейко.

— И какой вывод из всего этого следует, дитя?

— Страх и ненависть хуже, чем уважение и преданность.

— Пришли ко мне Кота и скажи Торике, чтобы собирала вещи. Запомни наш разговор, дитя.

Кейко поклонился и выбежал из комнаты. Милорд Артуари любил такие разговоры, заставляя Кейко делать выводы, которые в будущем могли бы помочь ему принять правильное решение. А это заставляло подкидыша анализировать различные ситуации и постоянно размышлять над поступками людей. Кейко учился быть человеком.

Они остановились на обед в харчевне при постоялом дворе, в большой деревне на границе между империей и Приграничьем. Элл чтобы не привлекать внимания путешествовал спрятавшись за личиной широкоплечего белокурого воина. Сэм после того как узнал о миссии возложенной на него перстнем, попытался избавиться от кольца, но оно словно приросло к пальцу и сниматься не захотело, поэтому всю дорогу до харчевни волхв находился в отвратительном настроение.