Перемещенцы - [134]

— Что сам-то будешь делать?

— Если милорд позволит, я бы хотел взять Немого и еще пару толковых ребят и сходить на разведку в лагерь степняков.

— Немой — это тот чернокожий, что бегал с тобой? Откуда такое имя?

— Ему предыдущий хозяин язык за что-то отчекрыжил.

— Не возражаю. Воинов возьми в зеленом десятке. Подойди к командиру желтых, пусть он тебе выдаст оружие. Осмотри там все внимательно и притащи мне парня, на котором магические путы. Он там к телеге прикован. Если сбежишь… — Сотеки многозначительно нахмурил белые брови. — Удачи.

Артуари спускался в подземелье, а его душа была за стенами замка. Никому, даже брату он никогда не признается, о чем думал эти длинные тридцать ступеней. Он смотрел на стены, а видел зеленые от гнева глаза. Хрупкую, отчаянно трусившую и такую решительную и гордую девушку с короткими коричневыми волосами. С нею все в порядке. Если бы ее убили, он бы почувствовал. Принц потер шрам на животе. Если она попала в рабство, он разыщет ее. Зачем? Этого Артуари не знал. Главное — чтобы она была жива.

— Шас'ха доч! Не вздумай погибнуть, некра! Я сам должен убить тебя! — в сердцах воскликнул он, входя в лабораторию.

Полуживого Сэма Тар с Немым принесли на руках в бессознательном состоянии. Чтобы маг не сбежал, степняки вывихнули ему запястья и лодыжки. Сотеки послал Кота за Артуари, а сам отправился проведать Кейко.

То, что сообщили ему разведчики, не внесло ясности в действия степняков. Тар сумел подслушать разговор часовых, из которого стало ясно, что куртак ждет приезда какого-то высокого гостя, после чего и отдаст приказ о начале боевых действий. Насколько понял старый воин, степняков нанял некий загадочный яр для поисков какой-то женщины, а заодно кочевники решили пополнить казну, изрядно отощавшую за время предыдущего неудачного похода.

Открыв дверь подземелья, где укрылись женщины, принц отскочил назад, молниеносно выхватывая парные клинки. На него с утробным рыком кинулись две огромные обезьяноподобные бестии, вооруженные устрашающими палицами, утыканными серебряными шипами.

— Это милорд!

Крик Кейко раздался откуда-то сбоку. В тот же миг обезьяны превратись в двух худых пятнистых кошек. Они, задрав хвосты, с мурлыканием, синхронно потерлись боками о сапоги Тени и гордо удалились в темноту подземного зала. В дверях, прижимая к груди глиняный кувшин в половину собственного роста, появился довольный до невозможности Элл.

— Видел бы ты свое лицо, верзила! — радостно сообщил он Сотеки. — Жаль, что я не художник, а то вышло бы великолепное полотно под названием «Великий воин и кошки», — и он гаденько захихикал.

— Твоя работа? — Сотеки спрятал мечи в ножны. — Очень хорошо. Как долго ты можешь держать морок?

— Не очень, — честно признался Эллодаин Великолепный, отхлебывая вино прямо из кувшина. — Я слишком много сил потратил на невидимость Кейко и на изгнание демона. Но напугать непрошеных гостей смогу, коль уж тебя сумел. Ты хочешь, чтобы я создал иллюзию и пуганул лошадей степняков? — Догадался он. — А что, это идея! Даже странно, что она возникла в твоей голове, а не в моей. Пожалуй, если мне день не придется колдовать, и если детеныш с бабами не будут приставать с расспросами о моем славном прошлом, и если твой друг жадина-барон нальет мне приличного вина вместо той кислятины, что я пью, то я, возможно, смогу в медитации восстановить силы…

— У тебя будут эти часы, если враг не прорвется в замок, — пообещал Сотеки, многозначительно глядя на Кейко и старательно не замечая гадостей, которыми так и сыпал неисправимый ашга.

— Я все понял, милорд, — серьезно ответил парнишка. — А можно мне тоже с вами на стены?

— Нет.

Кейко закусил губу, в глазах блеснула искорка обиды. Тень присел перед подкидышем и, взяв его за руку, старательно смягчая голос, проговорил:

— Дитя, ты слишком дорог нам, чтобы так рисковать. Это, во-первых. А во-вторых, кто будет следить за ашга и женщинами? Мне некому больше это поручить.

— А вдруг вас убьют? — прошептал Кейко, сглатывая горький комок в горле и старательно глядя на носки сапог.

— Это вряд ли. Обещаю тебе, что мы останемся живы. — Сотеки наклонился и в порыве неожиданно нахлынувшей нежности осторожно поцеловал Кейко в лоб. — Все будет хорошо, дитя. Я не позволю никому убить нас. — Он взъерошил волосы Кейко и, кивнув на прощание ашга, вышел.

Артуари с презрением смотрел на Сэма. Слабак. Пока местный палач вправлял ему вывихи, Сэм кричал не переставая и просил его добить. Теперь же, после настойки на основе баярда, он просто потерял сознание. Принц велел Зику и Жанету вымыть несчастного, накормить, переодеть и, как придет в себя, привести к нему.

Рассвело, а кочевники и не думали нападать. Они кашеварили, лениво передвигались по лагерю, и казалось, не обращали на защитников крепости никакого внимания. Сотеки отправил воинов отдыхать, оставив на стенах только дозорных, а сам спустился вниз переговорить с братом и бароном. Их он нашел в кабинете Денска в обществе подавленного Сэмуила.

— Брат, налей себе вина и присядь. — Артуари плавно повел рукой в сторону свободного кресла. — Познакомься — князь Сэмуил. Князь — это титул, соответствует нашей старшей матроне. Забавные вещи он рассказывает. — Артуари отхлебнул вина и, закинув ноги на стол, махнул кубком в сторону парня. — Тебе будет интересно послушать его историю. Кстати, он — чужой и вышел из Леса одновременно с нами, но не носит никаких знаков отличия. — Многозначительно добавил он.