Перемены по-французски - [11]

— Не начинай эти психологические профессорские штучки. Я никогда не просила о полной открытости. Я никогда ничего не просила! — Я положила руку на грудь. — Ты понимаешь, как тяжело было для меня влюбиться в тебя и не иметь возможности планировать наше будущее вместе?

— Мы снова возвращаемся к этому? Я думал, мы договорились принимать вещи такими, какие они есть.

— Мы договорились, Лукас. Но это было почти год назад! Как долго мы будем довольствоваться только редкими визитами на выходных? Когда мы будем говорить о большем?

— Например?

Я подбросила руки в воздух, слова, которые я планировала сказать, застряли у меня в горле. Они не казались подходящими. Не так я представляла наш разговор — наполненный гневом и обвинениями.

— Я не знаю. Лукас. Просто... большем…

Теперь настал его черед скрестить руки.

— Когда мы встретились, я сказал тебе, как отношусь к женитьбе.

— Да, но, — мое лицо горело, — я думала, что, может, ты изменишь свое мнение на этот счет. В Париже ты сказал, что все возможно.

— Все это возможно в будущем, но мне нравится, как все обстоит сейчас.

— А что если мне нет?

Он сделал паузу.

— Что ты имеешь в виду?

Это значит, что я хочу быть с тобой каждый день, придурок! Это значит, что я хочу поговорить о нашей жизни вместе в одном месте! Почему ты не любишь меня так, как я тебя?

Но я не сказала это. Не когда в его квартире Джессика, не тогда, когда мы на взводе, не тогда, когда я знала, какой ответ получу. Гнев был гораздо безопаснее, чем придаваться боли. Я посмотрела на спальню, где я представляла, как Джессика прижала свое ухо к двери. Боже, как я могла совершить такую ужасную ошибку насчет него? Насчет нас?

Я тяжело сглотнула, пытаясь не разрыдаться.

— Ты... ты сказал, что хочешь делать меня счастливой каждый день.

— Хочу.

— Ну, сейчас я не счастлива, Лукас. Видеть тебя так редко. Пытаться любить, когда мы так далеко друг от друга все время.

— Ты знала, как все будет, когда соглашалась на это, Миа. Я не вводил тебя в заблуждение.

Порыв силы возник где-то внутри меня.

— Нет. Ты не вводил. Я сама ввела себя в заблуждение, думая, что смогу справиться с такими отношениями. Зная, что я чувствую к тебе. Я хочу большего, Лукас. Я заслуживаю большего. Я люблю тебя, но я не могу быть с тобой, если между нами нет будущего — того будущего, которого хочу я.

Он приложил обе руки к голове и застонал в раздражении.

— Почему ты говоришь только о том, чего хочешь ты? Почему мы не можем прийти к компромиссу?

— То, что мы делаем, это точно не компромисс, Лукас. Это то, чего хочешь ты — какие-то отношения на расстоянии как гребаные друзья. Я больше не могу выносить это! — И я больше не могла быть в этой квартире. Эти стены, они давили на меня. Запах старинной системы отопления и парфюм Русалочки душили меня. — Просто отпусти меня, Лукас. Мне нужно подумать.

Он покачал головой, его глаза расширены.

— Что это? Ты порываешь наши отношения?

Я не могла смотреть на него, иначе сломаюсь, поэтому я уставилась на бутылку вина, которую он поставил на столе. Это было красное вино с долины Роны, то, что мы обычно пили вместе.

— Я не знаю. Мне нужно уйти отсюда.

— Позволь мне пойти с тобой. Мы можем снять отель. — Его голос был мягким. Но я не купилась на это.

— Нет.

Пауза.

— Ты этого хочешь?

Нет, не этого я хочу, осел! Я повернулась к нему спиной.

— Ты мог сказать мне, что она здесь. Ты должен был сказать. — Мне нужно было уйти, прежде чем я развалюсь на части, но как только я начала открывать дверь, Лукас оказался прямо позади меня, закрыв ее.

— Нет, я не позволю тебе уйти.

Боже, я ощущала его дыхание возле своего уха, и от этого по моей коже поползли мурашки. Я все еще так сильно хотела его, несмотря на все это.

— Пожалуйста, — умоляла я, не поворачиваясь. В моем горле застрял комок.

— Миа, ты преодолела весь этот путь. Ты села на самолет ради меня, а ты ненавидишь летать. Когда ты купила билет? — его голос был нежным и тихим.

Я сглотнула.

— Вчера.

Если он извинится, если он скажет, что хочет большего, если он просто скажет, что все еще любит меня...

Дверь спальни открылась, и я услышала звук каблуков по деревянному полу.

— Лук? Ты вероятно должен сходить в душ. У нас бронь на восемь часов, помнишь? Ох, извините. Я помешала?

Лукас отошел от меня, и я сжала кулаки. Лук? Я повернулась и увидела, что Джессика стоит в красивом черном платье, в черных колготках и черных туфлях на высоких каблуках. Ее рыжие волосы были выпрямлены. Они так блестели, как девушка с такими волнистыми волосами как у меня, никогда не сможет достичь, неважно, сколько времени мы проводим с феном или как много денег тратим на средства для волос.

Боковым зрением я посмотрела на Лукаса, который выглядел немного сконфуженным.

— У тебя сегодня ужин с ней?

— Мы будем не одни. У нас встреча с группой друзей.

— Как мило. — Скажи, что отменишь его Лукас. Сделай это. Скажи, что хочешь быть со мной. Что тебе плевать на нее.

— Ты могла бы присоединиться, — сказала Джессика без какой-либо искренности. — Только ты никого не знаешь.

Я уставилась на Лукаса в упор, ожидая, что он будет настаивать, чтобы я присоединилась к ним.