Перелом: Рассвет - [22]

– Так это подлость – когда знал что надо делать, а сам, "благородно" голову в песок зарыл. Дескать, не буду подлецом, пусть всё катится к чёртовой матери, – возразил Петя.

– Да я всё понимаю. Всё равно муторно. Людей запутали совсем. То от них требуют социалистической законности, то капиталистической, то, теперь, потребуют всеобщую справедливость. В коммунистическом вчера, народ заставляли тупо следовать заветам и не высовываться, потом вдруг стали призывать к инициативности, к тому, чтобы по головам к собственному благополучию шли, а теперь заставят отвечать за каждый свой обдуманный и необдуманный поступок и даже намерение.

– Что ты можешь предложить что-то лучшее? – спросил Володя, – так предлагай, все с энтузиазмом подхватят.

– Не могу, в том то и дело. Раньше можно было хоть мечтать безнаказанно. Вот, если бы так, эти дураки политики сделали бы, весь народ и весь мир бы и осчастливились. Потом, когда в очередную глупость родные или зарубежные политики вляпывались, можно было гордиться своей гениальностью и прозорливостью. А сейчас вариант спасения мира предложишь, а тебе сразу варианты развития показывают. И подсчитывают, во что твоя гениальность миру обошлась. В трупах. Что досадно, не может обойтись, а обошлась.

– Ты предпочитаешь непредсказуемость? – спросил удивлённо Петя.

– Теперь не важно, что я хочу или не хочу. Мир изменился. Даже если уехать, заниматься чем-то другим, всё равно будет глодать мысль, что всё рассчитано, что тобой кто-то управляет, манипулирует. Лучше уж быть в курсе событий, нежели ожидать от них оплеух. Непривычно всё это. Непривычно, что от тебя ничего не скрывают, непривычно, что не какой-то там рок, карма, судьба, фатум, а ты сам распоряжаешься своей судьбой и миром вокруг.

– От случайностей никто не убережёт, – перебил Петя.

– Это понятно, я о магистральных вещах говорю. Но такими темпами, скоро можно будет и индивидуальную судьбу с точностью до последнего знака рассчитывать.

Докурив, Петр и Костя пошли в помещение, Володя погулял немного, но холод вскоре загнал и его. По дороге к своему кабинету догнала SMSка. Дойдя до рабочего стола, включил комп, развернул сообщение на экране. Возникли сложности в повторном тестировании старого кабинета министров. Сейчас, когда новое правительство только формировалось, ощущалась резкая нехватка кадров. Тестирование заместителей и даже представителей руководящих должностей среднего звена показывало полную профнепригодность прежних руководящих кадров. Подготовить с нуля оказалось значительно проще и быстрее, чем переучивать. Чаще всего переучить руководителя оказывалось невозможным в принципе, без полной ломки личности. Стало понятным, что руководство всех уровней и направлений в новых условиях не годится. Назревала необходимость полной люстрации, запрета на профессии старым руководителей, хотя бы на первое время.

Владимир мысленно пробежался по тому, что стало известно за последние несколько месяцев. Десять лет назад были начаты сначала теоретические, а затем реализовывались на практике, принципиально новые системы в организации производств, разрабатывались принципы управления и технологические цепочки переходного периода. Пять лет назад, начали массовый вывод производственных мощностей из городов. Ссылаясь на плохую экологию, скученность мегаполисов и крупных населённых пунктов, поощряя хаос в городской жизни, строительстве, в том числе дорожном, в жилищно-коммунальном секторе, производился вывод необходимых производств или создание принципиально новых. Обустройство технопарков и научных городков, обеспечивали немедленное развёртывание промышленных, научных, сельскохозяйственных конгломератов и территориальных образований. К кризису страна подошла с готовой инфраструктурой нового типа. Это была многократно дублированная сотовая структура производства всего, что необходимо стране и её гражданам. Старые предприятия решено просто оставлять, до поры до времени в покое, вместе со старыми принципами управления и руководства. Ко времени Хабаровска государство уже не нуждалось в промышленности старого типа.

Все добывающие, производственные, перерабатывающие и сельскохозяйственные предприятия, а также научные городки создавались по единому лекалу. Различались лишь по климатическому принципу. Основой промышленных, добывающих и перерабатывающих универсальных комплексов стали новые и кардинально перестроенные старые посёлки. Число жителей редко превышало полторы тысячи человек, но не могло быть меньше, чем одна тысяча. Ограничения по численности ввели в связи с необходимостью и удобством избрания и утверждения руководителей новых хозяйственных образований. Идея самоуправления домами в городах, идея кондоминиумов не прошла и не могла пройти. Запутанность, переусложнённость городской жизни, зачастую искусственно созданная и поддерживаемая, угробила эту идею. С этим была похоронена и идея сохранения и преобразования старых городов. Чиновничество своим своекорыстием а, зачастую, саботажем, сделало всё возможное и невозможное, чтобы уничтожить старую систему городской жизни, и себя вместе с ней. Зато в новых условиях, эта идея успешно решалась. Посёлки, объединялись в промышленные и территориальные конгломераты, насчитывающие десятки, сотни и тысячи отдельных посёлков – звеньев. Аналогично строились новые сельскохозяйственные регионы, научные центры. Планировалось открытие учебных, лечебно-оздоровительных, административных конгломератов. Казалось, в городах ещё сосредоточена власть и сила. На самом деле, там осталась одна скорлупа. После Хабаровской катастрофы началась последовательная эвакуация жителей. Сначала из городов – миллионников. Организовывались группы подбора персонала в новые поселения и доукомплектация старых. Одновременно формировались новые административные центры вертикального управления страной: страна – регион – район – местное самоуправление. Всё руководство на местах сразу формировалось через выборы. Постоянно отслеживался рейтинг выборных руководителей. Старые власти изначально не контролировали новые территориально – промышленные образования. В стране образовалась и успешно работала принципиальная новая система власти и хозяйствования. Старая управленческая система имела уже не власть, а иллюзию власти, иллюзию значимости, необходимости, важности для страны.