Перелом - [41]

Взвесив все обстоятельства, Като решил не отказываться от первоначальных планов навязать Рожественскому бой на больших дистанциях, в пределах 40–50 кабельтовых, используя превосходство в скорости хода своих крейсеров. Японский флот считался подготовленным к этому гораздо лучше. Такая тактика позволяла максимально эффективно реализовать превосходство в скорострельности главного калибра и снизить результативность шестидюймовой артиллерии, немалая часть которой на японских кораблях оказывалась обречена на бездействие из-за хлесткой волны, к тому же шедшей навстречу. Близко расположенные к воде порты батарейных палуб из-за нее не представлялось возможным открыть. К тому же на таких дистанциях эффективно работать могли только фугасы, а проникающая способность русских бронебойных снарядов резко снижалась.

По части же фугасных боеприпасов явное и неоспоримое превосходство до сих пор сохранялось за японцами.

Но ситуация сильно осложнялась отсутствием точных карт минных заграждений у Цусима-зунда. Те, что имелись у штаба действующей эскадры, уже сильно устарели. Поэтому при составлении боевого приказа пришлось ограничиться предписанием: «Не приближаться к западному берегу Цусимы южнее бухты Мине ближе пяти миль». Севернее ее до начала корейской десантной операции мин японцы не ставили.

Постоянные уточнения и не прекращавшиеся согласования изрядно затянулись. Только далеко после полудня боевой приказ был наконец доведен до командиров всех крейсеров. Все это время поддерживалась устойчивая связь по радио с базой Мозампо и Фузаном, откуда были вызваны стоявшие на бункеровке вспомогательные крейсера «Тахочи-мару», «Рюхо-мару» и «Дзунье-мару».

Им приказали развернуть дозорную линию в непосредственной близости от Цусима-зунда для перехвата отдельных пароходов, которые, возможно, попытаются прорваться в Озаки самостоятельно с началом боя, а также для наблюдения и противодействия тральным работам.

В начале четвертого часа дня в многочисленных дымах, встававших над горизонтом слева по курсу, с верхушек мачт удалось разглядеть пять силуэтов. Впереди шли два трехтрубных крейсера, головной с башнями в носу и корме. Следом за ними – три одинаковых больших высокобортных двухтрубных башенных корабля.

Это могли быть только русские. Они явно огибали северную оконечность Цусимы, идя в западном направлении, что делало встречу с ними неизбежной. Полная боковая проекция открывшихся силуэтов позволила однозначно опознать их как «Богатырь», «Светлану» и броненосцы типа «Бородино». Дальше к берегу виднелись еще дымы, вероятно, принадлежавшие непосредственно конвою.

Таким образом, получалось, что трем японским броненосным и одному бронепалубному крейсеру, собранным в первый отряд, и трем бронепалубникам контр-адмирала Уриу предстояло вступить в бой с двумя крейсерами первого ранга и тремя новейшими русскими эскадренными броненосцами. Несмотря на неравенство в силах, это было все же хорошей новостью, так как Като ожидал увидеть здесь же еще и «Николая» с «Навариным» и «Нахимовым». Чисто теоретически время и возможность для объединения с Цугарским отрядом у Рожественского были. Это сделало бы соотношение сил по числу кораблей совсем не в пользу японцев.

Приказав Уриу с началом стрельбы держаться восточнее и попытаться за дымом прорваться к конвою, он в 15:14 двинулся на пересечку курса противника, встав на юго-западный курс и дав полный ход. На такой скорости резкие короткие волны захлестывали палубы даже броненосных крейсеров до самых башен, а на бронепалубниках вообще пришлось убрать прислугу от носовых плутонгов. Но Като рассчитывал, что ближе к островам волна несколько уменьшится. На фалах «Якумо» взвился сигнал: «Судьба Империи зависит от нас! Пусть каждый с честью выполнит свой долг!» До броненосцев было около 120 кабельтовых, и дистанция быстро уменьшалась.

Понимая, что сейчас его позиция не позволит вести прицельный огонь из-за сносимого навстречу дыма и сильного забрызгивания всей оптики дальномеров и приборов наведения орудий, Като спешил быстрее сойтись на желаемую дальность, попутно оттянув своих оппонентов как можно дальше к западу. После чего было бы очень неплохо проскочить под кормой русского главного отряда, чтобы оказаться между Цусимой и броненосцами, отсекая их от конвоя, и обогнать, чтобы обойти с юга для улучшения условий собственной стрельбы.

Превосходство в скорости давало шанс на успешную реализацию этого маневра, но вот позволит ли противник?!

Два бронепалубных крейсера первого ранга, снова державшиеся в боевой линии впереди броненосцев, вызывали некоторую тревогу. Они вполне могли провести охват головы японской колонны, что уже проделывали в первом Цусимском бою. В скорости хода они как минимум не уступали японцам, а благодаря своим размерам обладали достаточной живучестью, чтобы какое-то время уверенно вести бой даже с броненосными крейсерами. Это могло серьезно затруднить маневрирование основным силам.

Такое построение противника заставило Като подумать о выдвижении «Касаги» в голову своей колонны для противодействия им. Конечно, отогнать эти крейсера, суммарным водоизмещением превосходящие его втрое, он явно не сможет, но, по крайней мере, закроет собой главную ударную силу, позволив ей целиком сосредоточиться на первостепенных целях. Конечно, для него самого при подобной рокировке вероятность уцелеть будет где-то около нулевых значений, но другого выхода Като пока не видел.