Перекресток Старого профессора - [75]

Дубинка опустилась на стекло машины, а Мона словно и не заметила ее. Она смотрела на Яна, в мощном свете фар была видна потертость шинели, щетина, проступившая на щеках, тени под глазами. Он бессильно сжимал и разжимал кулаки.

– Уезжай, – закричал он так громко, что Мона услышала его крик сквозь закрытое стекло. – Уезжай!

Смотрящий замер с поднятой дубинкой, затем развернулся и направился к Яну, сделавшему шаг через порог по направлению к машине.

Если бы не мысль о том, что Ян может из-за нее пострадать, девушка бы ни за что не уехала. Он вышел из библиотеки. Вышел! И продолжал кричать:

– Уезжай!

А смотрящий уже торопился к нему. Сейчас он его скрутит и введет очередное лекарство, которое сделает из него овоща. И она не в силах этому помешать. Но и смотреть тоже на это не может. Она не принесла Яну ничего, кроме горя. Лишила его последней иллюзии свободы. Теперь он будет под колпаком. Лучше бы она никогда не приходила в библиотеку.

Девушка нажала на газ и развернула машину, стараясь не смотреть в зеркало заднего вида. Из-за слез вести машину было невозможно. Мона подъехала к замку и тупо уставилась на снежную равнину – снегопад все усиливался, колею замело. Ей хотелось бросить руль и просто плакать, никуда не выходя и не двигаясь. Она остановила машину, почувствовав, как все силы разом оставили ее.

Как она может помочь другим, если даже себе самой помочь не в силах. Она закрыла глаза и голова немедленно закружилась, ей показалось, что еще немного, и она потеряет сознание. Как бы ей ни хотелось, сдаться она не могла. Слишком уж долгий путь прошла. Та Мона, что приехала сюда несколько месяцев назад, уже давным-давно закатила бы истерику и впала бы в раж. Сегодняшняя Маша должна была попытаться. Хотя бы попытаться.

Снова надавила на газ, но не успела проехать и пары метров, как наперерез ее машине бросился человек. Она завопила от ужаса, нажимая на тормоз и останавливаясь в нескольких миллиметрах от потенциальной жертвы. А дальше все происходило как в одном из сотен сериалов, которые она посмотрела за свою жизнь.

Рука медленно потянулась к кнопке разблокировки двери, дверь пассажирского сиденья распахнулась, и в салон ввалился Ян, внося с собой в тухлое кожаное нутро джипа запах снега, мороза, ветра и любви.

– Ты как здесь?..

– Поехали! Давай, – резко скомандовал он, пристегиваясь.

Мона нажала на газ, и джип, словно арктический ледокол, направился к дороге, ведущей мимо парка к Перекрестку Старого профессора.

– Ничего не спрашивай, – быстро предупредил Ян, – не отвлекайся.

Спустя две минуты они были возле остановки, где когда-то Мону поймал Кирилл.

– Я не знаю, куда дальше, я рассчитывала, что здесь будет колея, – призналась она.

– Просто езжай прямо, я часто видел с чердака, как по этой дороге приезжают машины с продуктами и персоналом. Смотрящий говорил, что здесь в нескольких километрах деревня.

– Просто скажи, как ты здесь оказался?

– Ты сказала: «ты сможешь», и я смог. Знаешь, нам, мужчинам, так мало нужно на самом деле, чтобы поверить в себя.

– Знаю, – кивнула Мона, – не только вам.

Она медленно повела машину в том направлении, что ей указывал Ян, и спустя двадцать минут они действительно оказались возле небольшой деревни.

– Проезжай мимо, – предложил он, – здесь могут быть друзья Кирилла.

Мона проехала так быстро, насколько это позволяла заснеженная дорога, на улицах не было людей, а припаркованные возле некоторых домов машины превратились в сугробы. Доехав до конца улицы, увидела расчищенную дорогу, что шла перпендикулярно главной сельской улице.

– Трасса, – выпалили они с Яном одновременно.

– Направо или налево?

– Неважно, нужно доехать до ближайшей заправки и там сориентируемся, – пожал плечами парень.

– Та прав, – кивнула Мона, плавно поворачивая направо и чувствуя большую уверенность в собственных силах. Несколько минут они ехали молча, а затем она поинтересовалась:

– Откуда ты сам?

Странно, что ей никогда раньше не приходило в голову задать этот вопрос.

– Я живу в пятистах километрах от столицы на север, в небольшом городке. Родители оставили мне дом, но я не знаю, что с ним сделал Роман. А ты?

– А я живу в центре столицы. Но мы не можем сейчас поехать ни к тебе, ни ко мне. Вначале нам надо избавиться от машины, а потом поговорить с одним человеком.

– С кем? – удивился Ян.

– С моим отцом.

* * *

В «Патипа» был суровый фейс-контроль, но Мону там знали и впускали беспрекословно. Кивнув знакомому охраннику, девушка потянула Яна за руку, и они вошли в коридор, где располагался гардероб и туалеты, куда как раз из танцевального зала направлялась небольшая компания пьяных молодых людей.

– Мона? – завопил один из них, Глеб, с которым она когда-то давно училась в школе. Он кинулся к девушке и, дыша парами перегара и травы, расцеловал ее в обе щеки и попытался ущипнуть за попу. За что немедленно получил по рукам.

– Кому Мона, а кому Марья Михайловна, Грегор здесь?

– Ой-ой, какие мы серьезные, а что за чел с тобой? – Глеб покачнулся и схватился за стену, чтобы устоять на ногах. – Классная тема, чувак, это милитари? – он кивнул на шинель Яна.

– Заткнись, – процедила Мона, – Грегор здесь?