Перехватчики - [5]
Теперь это позади. Я второй год уже служил в авиационном боевом полку. Кобадзе, конечно, ей рассказал об этом, и об успехах моих, наверно, тоже.
— Да, признаться, не ожидал увидеться с вами, — сказал я Алевтине Максимовне, уже наполовину догадываясь, почему она здесь. — Но я рад безмерно и хочу скорее знать, как же все это произошло? И каким образом вы познакомились с Кобадзе?
— Все узнаешь. Сначала разденься. Вон капитан не ждет приглашения. Вешайте на этот крючок, а теперь проходите к столу.
В прихожей раздался звонок.
— Ну вот и он пришел, — Алевтина Максимовна облегченно вздохнула и пошла открывать. — Не могу привыкнуть не волноваться, когда муж летает.
Я посмотрел на капитана, расположившегося в кресле как у себя дома.
— Что это значит, Гиви?
— Встреча старых друзей, — улыбнулся Кобадзе и пригладил ногтем усы-шнурочки. — Ты доволен?
— И он спрашивает! Но кто еще должен сюда прийти?
— Не опережай хода событий, — капитан взял со стола развернутую газету, но поспешно водворил ее на место. Под газетой оказались тарелки с какими-то закусками.
В комнату вошел седовласый полковник с рыхловатым усталым лицом. Да, тот самый, которого назначили ответственным за нашу группу.
— Знакомьтесь: Спиридон Афанасьевич! — крикнула хозяйка из кухни.
Мы пожали друг другу руки.
— Знаю все о том и о другом, — сказал полковник, приглашая садиться. — И с покойной Ритой Карповой доводилось встречаться. Обаятельнейшая женщина была.
Капитан на секунду прикрыл ладонью глаза. У него были очень подвижные губы. Все чувства, все переживания отражались на них. Я любил следить за губами Кобадзе, когда он говорил, смеялся, кого-то отчитывал или просто молчал, думая о своем. Иногда можно было узнать, о чем он думал. Сейчас они чуть-чуть дрогнули, и я понял: капитану стало грустно. Но это была тихая грусть. Так грустят о давно минувшем, когда рана уже затянулась рубцами и только эти рубцы иногда вдруг начинают слегка ныть к непогоде.
— У тебя есть ее фотография? — спросила Алевтина Максимовна у Кобадзе, расставляя на столе бокалы, но он, задумавшись о своем, не слышал ее.
— Есть, — сказал я, мысленно увидев перед собой огромные, внимательные, ласковые глаза девушки, смотревшие с карточки, которую капитан носил под обложкой партийного билета.
— А то здесь тоже кое-что есть, — Алевтина Максимовна достала с этажерки старенький альбом. — Займитесь пока.
Почти каждая фотография вызывала у капитана фейерверк воспоминаний. Добрая половина коротко стриженных и, может быть, потому кажущихся круглолицыми девчат в военных гимнастерках и пилотках, снятых группами и в одиночку, была капитану знакома. Он называл их по именам, помнил, кто из ребят его полка за кем ухаживал, знал о многих смешные и грустные истории. Среди девушек можно было увидеть и Алевтину Максимовну, и Риту. Мне уже давно было все ясно: Алевтина Максимовна и Рита Карпова служили во время войны в одном полку, вместе летали по ночам на «небесных тихоходах» бомбить вражеские коммуникации. На одном из аэродромов под Бобруйском капитан и познакомился с ними, этими веселыми смелыми девушками. Только не удалось одной дожить до Дня Победы.
— Ну что ж, выпьем за тех, кто командовал ротами, кто умирал на снегу, — так, кажется, в песне поется, — сказала Алевтина Максимовна, разливая по бокалам вино. — Присаживайтесь поближе. Не надо стесняться. — Она была взволнована.
Капитан сказал правду. Это был вечер старых друзей.
Они вспоминали всякие фронтовые случаи, людей, с которыми служили. А я, конечно, слушал с раскрытым ртом, гордясь, что знаком с такими замечательными людьми.
Когда говорила Алевтина Максимовна с присущими для наших мест словечками и выражениями, я вспоминал родную деревню и своих односельчан.
— Ну а как вам нравится новая машина? — спросил полковник у Кобадзе.
— Блестящая машина. Чувствую все ее возможности, все преимущества, а в руки не больно дается. Просто беда.
— Главное, не отступайтесь. Вина всех летчиков-штурмовиков, кто не смог овладеть реактивной техникой, в том, что они не дотянули до черты, после которой было бы легче, до своего рода звукового барьера. И не придавайте значения бытующему у некоторых летчиков утверждению, что штурмовик не может стать хорошим истребителем. Может и должен! Надо только поверить в себя.
— Верю. И других заставлю верить, — Кобадзе посмотрел в мою сторону. Видно, действительно не так-то легко будет переучиваться, если он все время предупреждает меня то как бы ненароком сказанным словом, то взглядом, что я не должен, не имею права отступать. Ведь меня послали сюда как одного из лучших молодых летчиков. Боже мой, да я и не думаю отступать. Откуда он взял? «Он исходит из своего опыта, — тотчас же подсказал мне внутренний голос, — а у меня такого опыта нет».
— Все равно я не должен отступить, — бормочу себе под нос. — Ни при каких обстоятельствах. Не должен, не должен, не должен.
— Ты что-то сказал? — спросила меня Алевтина Максимовна.
— Нет, нет. Просто я хотел узнать, что вы делаете в этом городке.
— Работаю в заводском конструкторском бюро.
— Теперь-то, конечно, вы помогли бы нам рассчитать схему планера, — улыбнулся я.
ОТ АВТОРАПо-разному служат Родине советские люди: добывают руду и выплавляют металл, сооружают заводы и электростанции, выращивают хлеб и развивают животноводство, совершают научные открытия и запускают в космос многотонные корабли. Те, о ком пойдет речь в этой книге, стоят на страже наших воздушных границ. Народ поручил им почетную задачу — оберегать завоевания Великого Октября.Нелегкое дело — быть всегда начеку, поддерживать высокую боевую готовность. Но это необходимо. Наши враги готовятся к войне, и мир в немалой степени зависит от мощи Советских Вооруженных Сил.
ОТ АВТОРАДалеко, в заоблачной вышине, в суровых безлюдных горах, где пролегает меж скал государственная граница нашей страны, стоит эта не совсем обычная застава. Горстка людей, обосновавшись на маленьком пятачке, словно на палубе корабля, поднятого на гребень высокой волны, несет службу по охране воздушного пространства Отчизны. Техники радаров, операторы, планшетисты и воины других специальностей — почти все комсомольского возраста. В напряженной боевой работе мужает их характер, крепнет воля. Они становятся стойкими, испытанными бойцами нашей армии.
Писатель Л. Экономов знаком читателю по историческим хроникам «Повелители огненных стрел», «Поиски крыльев», повестям «Под крылом земля», «В каменных тисках», «Капитан Бахчиванджи», романам «Перехватчики» и «Готовность номер один». Герои его книг — и те, кто прошел суровую школу Великой Отечественной войны, и те, кто служит в армии в мирное время, — люди большой отваги, пламенные патриоты, честно выполняющие свой гражданский и воинский долг.Роман «Готовность номер один», вышедший впервые в нашем Издательстве в 1968 году, получил широкое признание у читателей и был отмечен поощрительным дипломом Министерства обороны СССР.
Лев Аркадьевич Экономов родился в 1925 году. Рос и учился в Ярославле.В 1942 году ушел добровольцем в Советскую Армию, участвовал в Отечественной войне.Был сначала авиационным механиком в штурмовом полку, потом воздушным стрелком.В 1952 году окончил литературный факультет Ярославского педагогического института.После демобилизации в 1950 году начал работать в областных газетах «Северный рабочий», «Юность», а потом в Москве в газете «Советский спорт».Писал очерки, корреспонденции, рассказы. В газете «Советская авиация» была опубликована повесть Л.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сборник произведений Г. Гора, написанных в 30-х и 70-х годах.Ленинград: Советский писатель, 1978 г.
Валентин Петрович Катаев (1897—1986) – русский советский писатель, драматург, поэт. Признанный классик современной отечественной литературы. В его писательском багаже произведения самых различных жанров – от прекрасных и мудрых детских сказок до мемуаров и литературоведческих статей. Особенную популярность среди российских читателей завоевали произведения В. П. Катаева для детей. Написанная в годы войны повесть «Сын полка» получила Сталинскую премию. Многие его произведения были экранизированы и стали классикой отечественного киноискусства.
Книга писателя-сибиряка Льва Черепанова рассказывает об одном экспериментальном рейсе рыболовецкого экипажа от Находки до прибрежий Аляски.Роман привлекает жизненно правдивым материалом, остротой поставленных проблем.
В книгу известного грузинского писателя Арчила Сулакаури вошли цикл «Чугуретские рассказы» и роман «Белый конь». В рассказах автор повествует об одном из колоритнейших уголков Тбилиси, Чугурети, о людях этого уголка, о взаимосвязях традиционного и нового в их жизни.
Сергей Федорович Буданцев (1896—1940) — известный русский советский писатель, творчество которого высоко оценивал М. Горький. Участник революционных событий и гражданской войны, Буданцев стал известен благодаря роману «Мятеж» (позднее названному «Командарм»), посвященному эсеровскому мятежу в Астрахани. Вслед за этим выходит роман «Саранча» — о выборе пути агрономом-энтомологом, поставленным перед необходимостью определить: с кем ты? Со стяжателями, грабящими народное добро, а значит — с врагами Советской власти, или с большевиком Эффендиевым, разоблачившим шайку скрытых врагов, свивших гнездо на пограничном хлопкоочистительном пункте.Произведения Буданцева написаны в реалистической манере, автор ярко живописует детали быта, крупным планом изображая события революции и гражданской войны, социалистического строительства.