Передышка в Арко Ирис - [4]

Эстанислао (презрительно оглядывает Инес. Альваресу). Мы теряем драгоценное время!.. (Антонио.) Значит, Морено здесь Нет, приятель?

Антонио. Да, капитан! Морено здесь нет… если только он не заперся в спальне сеньоры, чтобы сочинять афоризмы о любви. Эта привычка сложилась у него в годы подполья, когда сия почтенная дама укрывала его от гражданской гвардии.

Инес. Хоть учителя перестань хулить!

Антонио. Этот учитель привил нам все пороки, а научил только одной добродетели – не преклоняться перед авторитетами… В том числе и перед ним самим.

Эстанислао (отцу Сантьяго). Простите, падре! Вы сказали, что Морено решил жениться на этой девушке, не так ли? (Указывает на Пилар.)

Отец Сантьяго. Да!.. Дон Хулиан обещал мне это.

Эстанислао (Антонио). Следовательно, мы можем найти его и сообщить ему о решении отряда завтра.

Антонио. Не торопись, чужеземец! Сперва пойми, в чем дело… Наш учитель решил жениться в тринадцатый раз, это еще раз доказывает, что он истый кавалер! Если он женится на служанке, никто не заподозрит, что он был любовником хозяйки.

Инес (с отвращением). Перестань! Клевета твоя гнусна, как и весь твой вид.

Антонио (озлобясъ). Вот как? Тот или иной вид человеку придают природа и условия, в которых он живет. Посмотрите, например, на вашего достойного папашу. (Показывает на дона Луиса.) Почему он стал парализованной развалиной? Потому что всю жизнь лакал коньяк, стрелял по голубям да таскался с гулящими девками!

Инес. Чудовище! (Хватается за коляску и катит ее по галерее.)

Дои Луис (глухо). М-м-м-о!.. М-м-м-о!.. (Делает жест, чтобы его не увозили.)

Инес с тревожным изумлением смотрит на него, но останавливает коляску.

Эстанислао (Антонио). Зря ты, приятель, вытащил больного старика из дому.

Антонио. Он сам попросил… (Дону Луису.) Скажи, старый развратник, разве не так?

Дон Луис (глухо). М-м-м-о! (Сердито кивает головой.)

Антонио. Ну вот! Видели?

Дон Луис (глухо, рыдающим голосом). М-м-м-о… (Показывает руками, что хочет написать.)

Себастьян вынимает из кармана записную книжку с карандашом и подает дону Луису. Тот пишет.

Антонио (Эстанислао и Альваресу). Как видите, сеньоры, болезнь лишила его речи, но пощадила слух. Могу вам это объяснить, ведь я девять семестров изучал медицину. Он понимает все, что ему говорят, но сам говорить не может… Идеальный депутат от либералов в консервативном парламенте. Не зря этот идальго тридцать лет представлял свой округ в кортесах!.. Блестящее олицетворение аристократических традиций Испании, не правда ли? (Показывает на дона Луиса.)

Эстанислао (с досадой, Антонио). Ну хватит! Все это ни к чему!.. (Инес.) Увезите отца, сеньора! (Антонио.) Ты уверен, что Морено нет в доме?

Антонио. Спроси лучше его любовницу.

Отец Сантьяго. Да простит всевышний вашу клевету, дон Антонио! Во всей округе не найти женщины добродетельней доньи Инес.

Антонио. Глупости, отче! Неужто добродетель женщины так же бросается в глаза, как мантилья и высокий гребень в страстную неделю? Зачем вы прикидываетесь наивным, побойтесь бога.

Эстанислао (хмуро). Посмотрим, что написал старец!

Себастьян берет у дона Луиса записную книжку и передает ее Альваресу.

Альварес (читает). «Прошу сеньоров ни в чем не обвинять мою дочь. За все происходящее в моем доме отвечаю только я».

Антонио. Прекрасно! Старческий склероз возвращает этому идальго безрассудную смелость молодости. Уверяю вас: не будь он парализован, он вызвал бы вас на дуэль за то, что вы надерзили его дочери.

Инес (с презрением). Ты кончил, Антонио?

Антонио. Нет еще, сеньора! Я хочу сказать этим добрым ребятам несколько слов об истории Арко Ирис.

Инес (саркастично). Скажи! Может, это поколеблет их убеждения.

Антонио (Эстанислао и Альваресу). Благодаря Морено, сеньоры, анархистская революция здесь свелась к тому, что в совет коммуны вошли несколько неграмотных крестьян, эта стареющая, но еще не лишенная прелести дама, ее бывший духовник и почти все преданные ей до гроба чиновники, одного из которых вы видите перед собой! (Показывает на Себастьяна.) Необыкновенная революция, даже для анархистов, не правда ли? Но именно поэтому имение не было реквизировано, прислуга избежала мобилизации, а донья Инес и ее папаша спокойно ждут прихода франкистов, которые восстановят их феодальное право на землю. Вы, возможно, подумаете, что их ждет возмездие за сотрудничество с анархистами?… Ничего подобного! Целая рота знатных кузенов спасет их от гнета узурпатора Франко и его фалангистов!.. (Эстанислао.) Скажи, чужеземец, ты видал еще где-нибудь более безумные и забавные порядки?

Эстанислао (сухо). Нам это совершенно не интересно. Вернись лучше в деревню и убеди своих товарищей выполнить приказ полковника Москера. Сделаешь?

Антонио. Сделаю, чужеземец! (Сердито, Инес.) Я кончил.

Инес (подходит к Антонио). Теперь я хочу кое-что сказать.

Антонио. Говорите!

Инес. До сих пор я щадила тебя. Но теперь, даже если б захотела, я не смогу спасти твою шкуру.

Антонио. Тогда вам придется дорого заплатить за нее.

Инес. Вижу! Ты уже продал ее коммунистам. А с нею заодно и честь анархиста.

Антонио (гневно). Грошовая эта честь, если мы остаемся вашими рабами.