Передаю цель... - [14]

Но вошли все не в эту комнату с накрытым к ужину столом, а в операторскую, и Кайманов не обиделся: хороши были бы начальники, если бы вместо выяснения, какая там цель, в честь дорогого гостя уселись бы за ужин.

Кайманов быстрым взглядом окинул операторскую — сравнительно небольшую комнату, уставленную агрегатами и приборами. Перед экраном локатора — сержант. Рядом, склонившись над планшетом, — солдат. И всего-то двое, а держат под контролем огромный участок границы…

Аверьянов взял журнал дежурного, вслух прочел запись:

«Цель неопознанная, обнаружена в четыре часа восемнадцать минут, пеленг сорок семь градусов, удаление от берега восемь кабельтовых. А последняя запись — обозначает положение цели совсем в другом месте сектора наблюдения… Посмотри еще ты сам, Геннадий Михайлович…»

Фомичев сел на место оператора, быстрыми и уверенными движениями подрегулировал станцию, на мгновение приник к резиновому тубусу, защищающему от света экран, тут же отстранился и встал со стула, уступая место подполковнику.

— Цель в районе островка вижу ясно. Курс и пеленг определены правильно, последнее ее местоположение на планшете нанесено точно.

— Вызывайте вертолет, — распорядился подполковник. — Благо ночь лунная и пока что обещанный буран не пришел. Район обнаружения цели блокировать до рассвета, с рассветом будем действовать по обстановке.

— Покажи, Дмитрий Дмитриевич, присланные нашим округом фотоснимки отравленных нарушителем проводников, — попросил Кайманов.

— Вот смотри, — расстегивая планшетку и передавая пачку фотографий, сказал Аверьянов. — Целая фотовыставка покойников. Затевается, видимо, серьезное дело, коль и пособников не щадят… Думал ли ты, что иной раз проведешь поиск, и не знаешь, кого ты ищешь, кого задержал? Может быть, такого, что раз в десять лет через границу идет!..

— Как не думал, — отозвался Кайманов. — Бывает, предполагаешь, кто может быть, а чаще и не знаешь, кого возьмешь… А в смысле фото — картина впечатляющая, — рассматривая снимки, отпечатанные в двух- трех экземплярах, сказал Кайманов. — А я еще немного сердился на младшего лейтенанта Пинчука, нашего самодеятельного детектива, что тратит зря время. А выходит, хорошо, что он этих двух топтунов сфотографировал еще при жизни… Вот здесь они — живые, а здесь — уже мертвые.

— Пока не вижу, для чего эти фото могут понадобиться, — сказал Аверьянов.

— Точно не скажу, но на всякий случай, — ответил Кайманов. — Если не возражаешь, по одному экземпляру оставлю у себя…

НА ЛЕДЯНОМ ПОЛЕ

Прежде чем выйти на лед, Кайманов решил кое-что уточнить у майора Фомичева и подполковника Аверьянова.

— Насколько мне известно, — сказал он, — РЛС у вас тут стоит для того, чтобы засекать корабли.

— Совершенно точно, — подтвердил Аверьянов.

— А если цель поменьше? Лодку или человека ваша РЛС тоже может взять?

— Возьмет и лодку и человека.

— Причем, заметьте, плывущего человека, — добавил Фомичев.

— Вот это я и хотел уточнить, — сказал Кайманов. — Значит, лису, что ваш солдат в районе островка убил, РЛС тоже может взять?

— Безусловно…

— Вот и отлично, — сказал Кайманов. — А теперь давайте порассуждаем… Если до выхода ваших солдат на лед лиса понарисовала вам на планшете такой график в районе островка, значит, никто ей не мешал, людей там не было, и нарушителя на льду мы сейчас при всем желании не найдем.

Подполковник пожал плечами, тем не менее, с интересом слушал, что Кайманов скажет дальше.

— Но с другой стороны, — продолжал Кайманов, — что-то вашу лису там привлекало? Зря она там бегать не будет? Почему она совершала свои маршруты в открытое море и обратно?.. На островке могут быть мыши, зайцы. А за островком? Что делать лисе в торосах? Нарушителя там не может быть: к человеку она не подойдет…

— Что ты предлагаешь? — спросил подполковник.

— Прежде всего, — сказал Кайманов, — думаю, что надо демонстративно снять оцепление и с песнями отправить солдат из района ПТН. Оставь здесь в резерве не очень большую группу, причем, скрытно, за этим участком наверняка ведется наблюдение, поскольку враги должны так же тщательно готовить переход второго нарушителя, как готовили первого… Надо им показать, что «учения» закончены, солдаты возвращаются на заставы. Вот и все… А мы тем временем с двумя очень тепло одетыми радистами, в полушубках и валенках, и так же тепло одетым нарядом, все в белых маскхалатах и на белых лыжах, как можно более скрытно выйдем на лед и посмотрим, что там за лисьи следы. Такое мое предложение, товарищ подполковник, — сказал Кайманов. — Слово за вами.

— Так и сделаем, — сказал Аверьянов. — И не откладывая. Чуть подкрепимся пока выводят солдат и — в поход… Петр Карпович, — вызвал он по радио капитана Гребенюка, — снимай оцепление, отправляй солдат на заставу. Учения, — он выделил голосом это слово, — на сегодня закончены. Минут через тридцать будем у тебя на льду…

Майор с подполковником надели маскхалаты и лыжные ботинки, вслед за сопровождающими их радистами и нарядом в полушубках и валенках — тоже в белых маскхалатах — сошли по крутому спуску с белыми лыжами под мышками на лед.

Кайманову не так часто приходилось ходить на лыжах, но он довольно уверенно заскользил вслед за Аверьяновым по укатанным ветром снежным застругам.