Перед вратами жизни - [20]
Я не представлял себе, что нас ждет впереди. Я лишь знал, что мне было хорошо в кузове грузовика с мягкой обивкой, в котором раньше, вероятно, перевозили мебель. Мы, пятнадцать или двадцать военнопленных, направленных в госпиталь, чувствовали себя так, словно ехали в отпуск.
В разрушенных Великих Луках нас выгрузили на центральной городской площади перед кирпичным зданием.
Военный госпиталь.
Все палаты были переполнены. Нас разместили в большой палатке, через двойные полотняные стенки которой лишь изредка задувал мартовский ветер. Хотя после долгих переговоров нас приняли только ближе к вечеру, для каждого из нас нашлась миска супа и кусок колбасы. Вчера, как нам сказали, давали даже пудинг.
На следующий день бородатый конвой снова вывел нас на улицу через арку главного входа и повел на железнодорожный вокзал. Высоко в голубом безоблачном небе были видны два длинных инверсионных следа: немецкие самолеты-разведчики дальнего действия.
— Я бы отдал год жизни за то, чтобы сидеть в кабине одного из них! — воскликнул кто-то.
Каждый из нас готов был чем-то пожертвовать, лишь бы улететь на этих немецких самолетах домой в Германию. Возможно, в этот момент они фотографировали нас с высоты нескольких тысяч метров. «Если бы это наверняка получилось, — подумал я, — то я бы отдал свою левую руку, чтобы улететь вместе с ними!»
Так много?
Да, так много!
При этом я не считал такую цену чрезмерной.
Некоторые из нас утверждали, что готовы были бы пожертвовать обеими ногами, лишь бы улететь домой. Другие согласны были на то, чтобы прожить всего лишь один год, но только дома, в Германии!
Мы рассуждали также о том, смогли бы эти два самолета забрать всех нас с собой, если бы им приказали приземлиться рядом с нашей колонной.
Нет, по нашим расчетам выходило, что пятерым из нас пришлось бы остаться. И каждый прикидывал про себя, кто бы были эти пять человек.
На вокзале в Великих Луках знавший всего лишь несколько немецких слов советский офицер, ехавший в отпуск, решил опробовать свой ломаный немецкий на нас, военнопленных. Я смог доставить ему огромную радость, когда сказал, что Эссен, мой родной город, разрушен так же сильно, как и Великие Луки. Он дал мне щепотку табака. Но потом что-то внезапно привело его в ярость. Он заявил, что если найдет мою жену в Германии, то изнасилует ее. Выхватив пистолет, он начал размахивать им и не успокоился до тех пор, пока не получил мой адрес.
В тот день мы так никуда и не уехали. На второй день нас отправили в товарном вагоне вместе с гражданскими в направлении города Торопец. Мы, пленные, сидели на полу. Над нашей головой полки прогибались под тяжестью солдат. Они ехали в отпуск. Всю дорогу они ругались между собой и играли на гармошке. Бедно одетые крестьянки и бородатые старики относились к нам с симпатией. Печально, что они тоже голодали.
Мы выгрузились из вагона поздним вечером. Платформы здесь не было. Мы прыгали прямо на щебень железнодорожной насыпи. Водонапорная башня, тысячи штабелей дров для паровозов, серое дощатое здание. Так выглядела железнодорожная станция. Как она называлась? Назимово или что-то в этом роде. Я так никогда и не узнал точное название. Хотя я там пробыл почти четыре недели. Правда, у меня там хватало и других забот. Начальник лагеря сразу заявил:
— Не могут же все из вас остаться в живых!
Но в первый вечер мы этого еще не поняли, когда прямо с вокзала нас повели в баню. Мы смогли хорошенько помыться из настоящих банных тазиков. Но сначала нас всех остригли наголо.
Тем временем наши вещи были обработаны в сушильных камерах, чтобы уничтожить вшей. При этом у меня пропал красный шейный платок, который я получил еще в детстве в подарок на Рождество. Когда мне выдали мои вещи, то я не обнаружил в кармане и тех двадцати марок, которые нашел в одном из конвертов полевой почты. Как пришло, так и ушло!
— Что это за язык?! — напустился на меня Антон, начальник лагеря, в присутствии русского офицера-политработника. Это он обнаружил в кармане моего мундира какое-то лирическое стихотворение на английском языке. Об океане слез и море радости.
«Видимо, они получили инструкции спрашивать обо всем», — подумал я. Но особенно досадно было то, что пропал мой любимый шейный платок.
— А кто, собственно говоря, обслуживает камеры по дезинфекции одежды?
— Румыны. Немцев на такие престижные места не допускают.
— А как тут вообще в лагере? — спросил я немецкого парикмахера, который торговался с нами, новенькими, насчет карманных зеркалец, расчесок и бумажников, прежде чем нас увели на медосмотр.
— Конечно, здесь не санаторий, — ответил парикмахер. — Но если приспособишься, то жить можно. Да ты скоро и сам все увидишь. А у тебя хорошие фетровые ботинки…
— Нет, ботинки я не могу отдать.
Медосмотр организован по-военному. «Здесь вы раздеваетесь! На каждого заводится медицинская карточка! Подумайте заранее о сведениях, которые вносятся в нее: фамилия, имя, имя отца, звание, войсковая часть! Чтобы все проходило в темпе!»
Целый штат русских врачей и сестер. «Где у вас болит? Чем болели раньше? Это пройдет!»
Мои руки обрабатывают мазями и микстурами. Медсестра не экономит на бинтах. Она все мотает и мотает. Нет, это настоящий военный госпиталь. Хотя несколько смахивает на поточное производство. Но во всем должен быть порядок — это бесспорно.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Механик-водитель немецкого танка «Тигр» описывает боевой путь, который он прошел вместе со своим экипажем по военным дорогам Восточного фронта Второй мировой войны. Обладая несомненными литературными способностями, автор с большой степенью достоверности передал характер этой войны с ее кровопролитием, хаосом, размахом уничтожения, суровым фронтовым бытом и невероятной храбростью, проявленной солдатами и офицерами обеих воюющих сторон. И хотя он уверен в справедливости войны, которую ведет Германия, под огнем советских орудий мысленно восклицает: «Казалось, вся Россия обрушила на нас свой гнев и всю свою ярость за то, что мы натворили на этой земле».
Это книга очевидца и участника кровопролитных боев на Восточном фронте. Командир противотанкового расчета Готтлоб Бидерман участвовал в боях под Киевом, осаде Севастополя, блокаде Ленинграда, отступлении через Латвию и в последнем сражении за Курляндию. Четыре года на передовой и три года в русском плену… На долю этого человека выпала вся тяжесть войны и горечь поражения Германии.
Ефрейтор, а позднее фельдфебель Ганс Рот начал вести свой дневник весной 1941 г., когда 299-я дивизия, в которой он воевал, в составе 6-й армии, готовилась к нападению на Советский Союз. В соответствии с планом операции «Барбаросса» дивизия в ходе упорных боев продвигалась южнее Припятских болот. В конце того же года подразделение Рота участвовало в замыкании кольца окружения вокруг Киева, а впоследствии в ожесточенных боях под Сталинградом, в боях за Харьков, Воронеж и Орел. Почти ежедневно автор без прикрас описывал все, что видел своими глазами: кровопролитные бои и жестокую расправу над населением на оккупированных территориях, суровый солдатский быт и мечты о возвращении к мирной жизни.
Генерал-майор ваффен СС Курт Мейер описывает сражения, в которых участвовал во время Второй мировой войны. Он командовал мотоциклетной ротой, разведывательным батальоном, гренадерским полком и танковой дивизией СС «Гитлерюгенд». Боевые подразделения Бронированного Мейера, как его прозвали в войсках, были участниками жарких боев в Европе: вторжения в Польшу в 1939-м и Францию в 1940 году, оккупации Балкан и Греции, жестоких сражений на Восточном фронте и кампании 1944 года в Нормандии, где дивизия была почти уничтожена.