Перед лицом Родины - [118]

— Отвезите майора на моей машине, — распорядился Прохор.

— Вот и хорошо, — поднимаясь, сказал Виктор. — Прощай, Проша. Пойду.

IX

Сазон Меркулов, произведя разведку в тылу немцев, попал в окружение вместе со своим эскадроном. Бой был кровопролитный, ожесточенный, но казакам прорваться не удалось. Почти все они пали в неравной схватке. Лишь с десяток уцелело, но все они были жестоко изранены. Гитлеровцы подобрали их с поля боя и развезли по концлагерям.

Был среди них и командир эскадрона Меркулов. Его отвезли в Восточную Пруссию и бросили в один из лагерей для военнопленных. В кошмарном полубреду проходили томительно длинные дни и ночи за колючей проволокой в лагерном бараке, когда Сазон с воспаленными ранами метался на нарах. Его отходили от смерти товарищи по плену. Они ухаживали за ним, как могли, лечили и все же выходили.

Меркулов стал поправляться. Слабого, обессиленного, едва передвигающего ноги, его вместе с другими военнопленными стали гонять на работу ремонтировать шоссейные дороги.

А потом Меркулова с группой других советских военнопленных отправили сначала в один из концлагерей, расположенных в Польше, а спустя несколько месяцев повезли во Францию и там заставили работать при войсковых частях, аэродромах, госпиталях.

Меркулов стал подумывать о побеге. Но одному бежать очень трудно. Нужны сообщники. С кем же из военнопленных можно поделиться своими планами? Страшно. В душу ведь каждому не влезешь.

Стал присматриваться Меркулов к своим товарищам по лагерю. Ему понравился молодой украинец Гульницкий, парень умный, сметливый, он нередко помогал в работе Меркулову.

Как-то выгреб с Гульницким мусорную яму в одном из госпиталей, Меркулов тихо проронил:

— Эх, доля наша! Бежать бы надо, Костя.

Отставив лопату, Гульницкий внимательно посмотрел на старого казака.

— Это что ж, Сазон Миронович, всерьез сказано али ради шутки?

— Разве такими вещами шутят?

— Тогда давай об этом поговорим…

Но побеседовать на этот раз им не удалось — подошел конвоир. Только спустя несколько дней они поговорили по душам. В их заговор о побеге включилось тринадцать человек, среди заговорщиков нашлись и такие, которые имели связь с подпольной организацией Сопротивления, организованной французскими патриотами. Им удалось условиться с подпольщиками о помощи в побеге.

…Тускло светит ночной фонарик у двери большой казармы в лагере. Крепко спят на топчанах пленные. Кто-то, неловко повернувшись, громко застонал. Другой заскрежетал зубами. Потом снова настала тишина…

Открыв глаза, Меркулов приподнялся, огляделся. За окном свищет ветер. Где-то прогудел локомотив проходящего поезда. Доносится собачий лай. Это лагерные псы-ищейки скучают без дела.

Часы показывают два.

— Пора, Костя, — шепчет Меркулов лежащему рядом на топчане Гульницкому.

Тот открывает глаза, поднимается на ноги, одевается. То там, то здесь поднялись еще одиннадцать.

Все они, один за другим, тихо, осторожно, чтобы не разбудить своих товарищей, подошли к окошку. Широкоплечий дюжий лейтенант Шурбин обеими руками сильно рванул железную решетку окна. Она была уже заранее подпилена и легко поддалась. Молодой лейтенант тихо поставил решетку к стене, подвязал к радиатору парового отопления длинный жгут, сплетенный из разного тряпья и рваного белья, опустил конец в окно, во мглу ночи.

Первым вылез из окна Гульницкий. Он знал, что ему нужно опуститься по жгуту на десять метров в небольшой овражек, лежавший внизу, как раз под окном. Было условлено, что как только он коснется ногами земли, то должен дернуть жгут, давая понять остальным товарищам, что он спустился благополучно и что его примеру могут следовать другие…

Прошло минуты две-три, как полез вниз Гульницкий, а сигнала от него все не было. Стоявшие у окна и вглядывавшиеся в ночную темь узники заволновались: уж не попал ли Гульницкий в лапы гитлеровцам? Кое-кто из заговорщиков намеревался отказаться от побега и вернуться на свои топчаны, залечь на них, как будто ни в чем и не был замешан.

Сазон, поняв, что плану побега грозит провал, решил сам спуститься вниз. На этот раз условились подать сигнал по-другому: если спуск Меркулова пройдет благополучно, то он должен бросить в окошко камешек.

Меркулов был уже почти у цели, когда вдруг обнаружил, что жгут не достигает земли метра три. Ухватившись за конец жгута, он заболтал в воздухе ногами. Но тут ему помог спуститься на землю Гульницкий. Оказалось, тот спрыгнув в овражек, несмотря на свой высокий рост, никак не мог достать конец жгута, чтобы подать знак товарищам.

Сазон бросил в окно ком мокрой земли, и тогда из окна казармы спустились и все остальные беглецы.

Ползком они добрались до колючей проволки, ограждающей концентрационный лагерь со всех сторон. Проворно разыскали то место, где французские друзья заранее перерезали ее, и один за другим выскочили на лужайку. Их здесь поджидала грузовая автомашина. Дружеские руки французских патриотов втащили русских беглецов в кузов, где они легли, а французы закидали их мешками, набитыми паклей.

К рассвету беглецы были уже далеко в горах. Французские патриоты доставили их на сборный пункт, там капитан французской армии Гельо формировал один из первых партизанских отрядов…