Перечисли мертвых - [8]

— Миссис Стоукс — моя клиентка.

— Та несчастная, что цепляется за вас, не может быть ничьей клиенткой. Это все, что от нее осталось.

Я не посчитал нужным ответить. Можно, конечно, выйти из комнаты. Миссис Стоукс при этом останется и в каком-то смысле воссоединится с дочерью, так что условия контракта будут выполнены. Даже сейчас она рвется к Саммерсу, как умирающий от жажды в пустыне — к глотку воды. Но если я сделаю это, оставаться в Лондоне больше будет нельзя. Вероятно, во всем мире для меня не найдется безопасного места.

— Я скажу, почему вы здесь, — начал незнакомец в кресле. — Потому что вообразили себя духовным хранителем города. Считаете, что ничего не должно меняться, все обязано оставаться как всегда, а не как следует быть. Ненавидите перемены — столь же яростно, сколь и те призраки, которых снисходительно считаете своими подопечными. Вот и примчались сюда, как последний дурак, уверовавший в собственный бред. Вы шарлатан, обманщик, жалкий пожиратель призраков, зарабатывающий на жизнь тем, что дурачит скорбящих родственников. Я же здесь потому, что давно настало время перемен. На свободе гуляют новые существа, дикие и великолепные.

— Львы, тигры и медведи, — невольно вырвалось у меня.

— Да. Свирепые неукротимые твари, созданные невероятным напряжением, накопившимся к концу столетия. Это не ваш век, мистер Карлайл. Вы здесь чужой.

— Саммерс — ваше чадо, — выговорил я.

— Я нашел его, — не смог не похвастаться незнакомец. Какой фатальный недостаток — это стремление всюду стать первым!

— Он никогда не жил по-настоящему, — продолжал мужчина. — Оболочка человека, сгусток привычек. Его работа была бессмысленной и тривиальной. Никакой личной жизни. По выходным он сидел на краю продавленной кровати, среди складок засаленного покрывала, смотрел на клочок неба, видневшийся над дымовыми трубами, и мечтал об избавлении. Это было самым сильным его желанием, и в конце концов оно изъязвило ему душу. Он исчез в себе. Стал таким же пустым, как его комната, а место в раковине занял новый жилец.

— Оно ужасно одиноко, верно? Поэтому и убивает.

— Оно не имеет человеческих слабостей, мистер Карлайл. И убивает потому, что преступление заложено в самой его природе. В этом его сила.

Его голос звенел таким злорадным торжеством, что мне стало не по себе. К горлу подкатила тошнота. Но я понимал, что он мелет чушь. Если бы оно убивало лишь ради самого убийства, к чему тогда делать маски из лиц жертв? Очевидно, этот человек не вполне понимает, что именно создал.

— Так что вы можете сделать, мистер Карлайл? — допрашивал он. — Сбежать? Но куда? Попробовать спрятаться? Ни одно ваше убежище не окажется вечным. Захотите встать под мои знамена? Но я не нуждаюсь в вашей помощи. Так и быть, попытайтесь проткнуть меня вашим вертелом. Ну же, давайте! Я знаю, вам просто не терпится.

— Тут вы правы, но я не стану этого делать. Вы действительно защищены. Но я подарю вам то, чего вы так долго добивались.

И я отпустил призрак миссис Стоукс. Она столь неукротимо стремилась на свободу, что для меня было большим облегчением дать ей волю. Она выпорхнула с радостным вскриком, прямая, как стрела.

Не думаю, что незнакомец увидел ее, вряд ли он вообще был способен узреть духов. Наверняка чувствовал их присутствие, но что в этом необычного? Он ничего не понимал в мертвых. Ему требовалось только их могущество. Проблема не в неверии людей, а в том, что верят они в вещи ложные: нумерологию, спиритизм, таро, кристаллы и тому подобное. Как заметил дьявол в «Искаженных письменах» Клайва Льюиса, первый шаг к вечным мукам — замена Господа на другое верование. Слабость этого человека заключалась в том, что он верил в безграничность собственной силы, но во всем, что касается мертвых, оставался всего лишь дилетантом. Древние некроманты были слишком суетны, чтобы доверить бумаге свои знания, их система шифровки не выдерживает соревнования с современными компьютерами.

* * *

Однако если незнакомец на заметил призрака бедной женщины, то тварь, носившая имя Саммерса, насторожилась, вскинула голову, зевнула, показывая пожелтевшие фальшивые зубы, и проглотила его.

Сначала ничего не произошло. Совсем ничего. Незнакомец бесшумно зааплодировал, едва сдвигая чистые розовые ладони. Но тут Саммерс, откинув голову, дико взвыл, и я понял: миссис Стоукс нашла свою дочь.

Это все, чего она жаждала столь жарко, сильно и трепетно. Неумолимо, как острый нож, вонзающийся в ткань, она прошла сквозь призраков, окружавших создание под именем Саммерс. И произошел взрыв. Словно вспышка магния в пещере, полной летучих мышей. В ту же минуту комната наполнилась привидениями и другими потусторонними существами. За спиной раздавались обезумевшие вопли незнакомца, но я почти не слышал их. Лампа взорвалась, рассыпав сноп ярких искр. Вокруг в темноте летали духи. Я и рад бы утверждать, что видел миссис Стоукс и ее дочь, но с уверенностью сказать не могу. Слишком много их было. И в центре вихрящегося водоворота оставалась тварь, связавшая их, почерневшая и взлохмаченная. Нечто очень старое, возможно, доисторическое, некое напоминание о шаманском ритуале или видении. Как же страстно оно хотело быть человеком! Поэтому и убивало, создавая личность из фрагментов мертвецов.