Перчатка для смуглой леди - [42]

— Подожди здесь, — сказал Перегрин Эмили. — У кассы. Дальше не ходи.

— Если хочешь, я пойду с тобой.

— О боже, нет. Ни за что, мисс.

— Оставайся здесь, Эмили. Или подожди в партере. Да, лучше подожди в партере. — Он распахнул двери в зал и пропустил Эмили. — Ну, Хокинс.

— Идите один, мистер Джей. Я не могу. Я не должен. Меня тошнит, мне плохо, честное слово.

Перегрин взбежал по изящно изогнутой лестнице на балкон, туда, где был установлен сейф с реликвиями и куда вели обе лестницы. На площадке было темно, но у Перегрина был фонарик. Луч метнулся по стене и упал на распростертое тело.

Джоббинс в пестром пальто и шлепанцах лежал на полу. Вязаная шапочка удержалась на голове, но в ней зияла дыра, словно кости черепа порвали ее. На раскрошенном, словно ледяная корка, и залитом кровью лице уцелел лишь один глаз, смотревший в никуда.

Рядом валялся бронзовый дельфин, дружелюбно ухмылявшаяся мордочка была испачкана густой отвратительной жижей.

Стены и вещи медленно поплыли перед глазами Перегрина, словно он производил панорамную съемку кинокамерой. Взгляд зафиксировал квадратное пятно света на противоположной стене, отбрасываемое источником, расположенным над балконом. Внизу, под лестницей, он увидел макушку Хокинса. Перегрин подошел к балюстраде и ухватился за нее, с трудом подавив приступ тошноты. Собравшись с силами, он глухо произнес:

— Вы позвонили в полицию?

— Надо позвонить, да? Надо доложить? — лепетал Хокинс, не двигаясь с места.

— Стойте, где стоите, я сам позвоню.

В нижнем фойе, рядом с кассой находился городской телефон. Перегрин сбежал вниз и, стараясь унять дрожь в руке, набрал всем известный номер. Как быстро и деловито ему ответили!

— Никакой надежды на то, что он выживет, сэр?

— Да нет же, о господи. Я ведь сказал вам.

— Пожалуйста, ничего не трогайте. Через несколько минут прибудет помощь. Каким входом можно воспользоваться? Спасибо.

Перегрин повесил трубку.

— Хокинс, — сказал он, — идите к служебному входу и впустите полицию. Давайте.

— Да-да, конечно, мистер Джей, конечно.

— Да идите же, черт бы вас побрал.

Как включить свет в зале? Есть ли выключатель в фойе или надо идти за кулисы? Конечно, должен быть, но Перегрин не мог припомнить, где он расположен. Как глупо! Эмили там одна, в темном партере. Перегрин направился в зал и обнаружил девушку стоявшей в дверях.

— Эмили?

— Я здесь, все в порядке.

Он взял ее руки в свои.

— Плохо дело, — торопливо пробормотал он. — Очень плохо, Эмили.

— Я слышала, что ты говорил по телефону.

— Они вот-вот будут здесь.

— Ясно. Убийство. — Последнее слово Эмили произнесла по складам.

— Нельзя сказать наверняка.

Они разговаривали только для того, чтобы не молчать. У Перегрина звенело голове, и он ощущал пронизывающий холод. Он подумал, что близок к обмороку, и протянул руки к Эмили. Они обняли друг друга.

— Мы должны вести себя так, как положено в таких случаях, — сказал Перегрин. — Спокойно. Собранно. В общем, так, как никто от людей нашей профессии не ожидает.

— Ты прав. Нам надо держаться.

Перегрин склонился к Эмили.

— Хорошо, что ты рядом.

Из зала донесся еле слышный звук: прерывистое дыхание и редкие слабые стоны. Оба прислушались.

С тяжелым предчувствием Перегрин отстранился от девушки.

Он зажег фонарик и пошел по центральному проходу. Над ним нависал балкон бельэтажа. Под кромкой балкона Перегрин остановился. Луч фонарика наткнулся на маленькое тело, оно едва дышало, издавая слабые звуки. Опустившись на колени, Перегрин увидел перед собой мальчика. Ребенок был без сознания.

— Тревор, — произнес Перегрин. — Тревор.

Сзади послышался голос Эмили: «Его убили? Он умирает?»

— Не знаю. Что нам делать? Вызвать «скорую»? Снова позвонить в полицию? Что?

— Не трогай его. Я позвоню в «скорую».

— Хорошо.

— Слышишь? Сирена.

— Это полиция.

— Я все равно позвоню, — сказала Эмили и вышла.

И в тот же момент, ни секундой позже, «Дельфин» наполнился полицейскими в форме, с массивными шеями и плечами и невозмутимыми голосами. Перегрин поздоровался с сержантом.

— Вы за главного? После того как я звонил вам, мы обнаружили кое-что еще. Мальчика. Раненого, но живого. Он вон там.

Сержант взглянул на Тревора.

— Возможно, ранение серьезное. Вы не трогали его, сэр?

— Нет. Эмили… мисс Данн, она пришла сюда со мной… звонит сейчас в «скорую».

— Можно зажечь свет?

Перегрин, вспомнив наконец, где выключатель, зажег люстру в зале. Полицейские продолжали прибывать. Перегрин вернулся к сержанту. Тот приказал одному из подчиненных оставаться рядом с мальчиком и докладывать о любых изменениях в его состоянии.

— Я хотел бы взглянуть на тело, — сказал сержант.

Эмили, стоя в фойе, разговаривала по телефону: «Это срочно. Очень срочно, Пожалуйста».

— Позвольте, мисс. — Сержант взял у нее трубку. — Полиция на проводе, — произнес он внушительным тоном. — Они будут через пять минут, — повернулся он к Эмили.

— Слава богу.

— Пойдемте, мистер Джей. — Он выяснил у Перегрина, как его зовут, сразу же после своего появления в театре.

— Можно мне вернуться к мальчику? — спросила Эмили. — Он может прийти в сознание и испугаться. Я знаю его.

— Отличная мысль, — одобрил сержант, излучая профессиональную сердечность. — Побудьте с мальчиком, мисс…