Пеппино - [2]
Квартирка ей понравилась. Особенно понравился высокий потолок и трехметровые, до потолка, окна. А терраса… Ах, терраса! Моря нет, его не видно, но оно где-то рядом, дразнит и манит запахами, радуя сознание своей близостью. Светло, хорошо. И, главное, ничего лишнего. Монашеская простота и строгость: стол, четыре стула, диван, постель на мезонине. Удивительно! Насколько ей помнится, в Париже у тетки было сплошь хламье, накопленное десятилетиями, и ничегошеньки не выбрасывалось. Это у них тоже в роду — бережное отношение к вещам. Куда ж все подевалось? Она подыскивала слова, чтобы выразиться поделикатнее.
— А ты из Парижа, что, ничего не привезла?
— Все на свалку! гордо заявила тетка. — Переезд это еще и генеральная уборка. Зачем везти старые вещи в новую жизнь?
Действительно, зачем? Вроде, ни к чему. Ну и тетка!
Единственное украшение белых стен, — четыре панно, два по бокам и еще два в глубине. Четыре фотографии. Четыре балконные решетки в натуральную величину, солнечные, яркие, причем все разные — и цветом, и узором.
— А это что?
— Решетки.
— Вижу, что решетки. А зачем?
— Так, для дизайна.
— Для дизайна, тупо повторила она, со смешанным чувством удивления и досады.
Старая женщина устроила себе модное жилье, и дизайн, как она выразилась, был на редкость удачным. Огромные фотографии раздвинули стены сорокаметровой квартиры до бесконечности.
— А фото чьи?
— Мои.
Она молча взглянула на тетку. Разве та увлекалась фотографией?
— С цифровым аппаратом стало легко. — Сказала, вроде извиняясь. — Теперь все фотографируют.
— Да, это верно. Все.
Ей и в голову бы не пришло снимать балконы. А получилось здорово. Оказывается, у тетки есть глаз. А об этом никто не знал. Она, может, и сама об этом не догадывалась. И только сейчас открыла.
— В Париже решетки на балконах тоже красивые, сказала просто так, чтобы что-то сказать.
— Мне в Париже некогда было головы поднять. А сюда переехала, посмотрела — и ахнула. Прелесть какая! Стала фотографировать… Потом еще… По нескольку раз приходится в Безье ездить, один и тот же балкон снимать…
— А по нескольку раз-то зачем?
— Ну как же! Белье развешано, мешает… Или утром балкон в тени, не то… А придешь к вечеру — он весь горит…
На столике лежали еще фотографии, поменьше, — решетки, решетки…
— А это куда?
— На выставку. В мэрии будет весной фотовыставка. Не только моя, конечно.
Жил человек рядом, вроде незаметный, а в нем была искорка. И разгорелась. Приятно за тетку. И немного завидно.
— Напиши, когда вернисаж, приеду.
Сказала, понимая, что приедет вряд ли: весна — время отчетов и балансов, не до чего.
Террасу заливал апельсиновый свет. Она не стала больше выходить, отложив купание до утра. Сидела в нагретом шезлонге и думала: вот она на море, завтра окунется, а потом еще целый день солнца, тепла и блаженного безделья. И квартирка хорошая. С дизайном. И еще думала о том, что у бездетной тетки она единственная племянница и рано или поздно квартирка перейдет к ней. Так что она сидела на террасе, разминая пальцами и нюхая сухие колоски отцветшей лаванды, которая росла тут же, в эмалированном горшке, как на своей.
После утреннего купания она исходила все вдоль и поперек, за полчаса. Смотреть было не на что. Мертвый сезон. На безлюдной торговой улочке с опущенными железными завесами, в единственном открытом бутике долго мерила кофточки, наслаждаясь искусственной прохладой, в конце концов купила одну, белую, хлопчатую, с глубоким вырезом, — по возвращении в Париж сразу в шкаф, до следующего лета. Развлекла скучающую продавщицу, поболтав с ней о жаре и о том, как шла торговля. Такой жары в октябре старожилы не помнили лет пятьдесят. Но внезапная жара не вернула покупателей, не сезон.
После обеда не знала, чем заняться. Тоска. В квартире душно. На голом, без единого кустика пляже — пекло. На бульварчике три с половиной деревца, столько же скамеек, оккупированных пенсионерами. Там сидела обычно тетка Луиза. Там успела познакомиться. «Вы одна и я один, давайте жить вместе». — «Ха! Обслуживать его. Зачем? Мне и одной хорошо», — буднично повествовала свободолюбивая тетка.
В поисках тени прошлась туда-сюда. Приткнуться негде. На электронном табло, как назло, тридцать пять. Это в тени. А на солнце невыносимо. К счастью, последний день, наутро она уезжала. И уже хотелось домой.
Наконец пристроилась возле площадки, где мужчины играли в петанк. Одна-единственная лавка, у проезжей части, под носом автомобили. Но ничего лучше нет. Села. Первое время рассеянно читала газету под возгласы игроков и металлические удары шаров за спиной. А когда из-за деревьев вышло солнце и прогнало ее, перешла на другую сторону и теперь сидела лицом к площадке, подавшись вперед, упираясь в ограду локтями и свесив за нее руки. И так сидеть ей было до пяти часов, пока не спадет жара. Газета прочитана, кроссворд на последней странице разгадывать лень, волей-неволей стала следить за игрой.
Играющие делились на молодых пенсионеров и пожилых. Одеты все похоже: кепка, майка и просторные штаны до колен. Все с животиками. Но молодые, еще недавно сжигавшие калории на работе, только-только отойдя от стресса, не успели отрастить большой живот.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой книге собраны жизненные наблюдения, пронизанные самоиронией, черным юмором и подкрепленные «гариками» Игоря Губермана.Я назвала их страшилками.До встречи, читатель!
«Добро пожаловать! Мой небольшой, но, надеюсь, уютный мирок страшных сказок уже давно поджидает Вас. Прошу, прогуляйтесь! А если Вам понравится — оставайтесь с автором, и Вы увидите, как мир необъяснимых событий, в который Вы заглянули, становится всё больше и интереснее. Спасибо за Ваше время». А. М.
Имя Константина Ханькана — это замечательное и удивительное явление, ярчайшая звезда на небосводе современной литературы территории. Со времен Олега Куваева и Альберта Мифтахутдинова не было в магаданской прозе столь заметного писателя. Его повести и рассказы, представленные в этом двухтомнике, удивительно национальны, его проза этнична по своей философии и пониманию жизни. Писатель удивительно естественен в изображении бытия своего народа, природы Севера и целого мира. Естественность, гармоничность — цель всей творческой жизни для многих литераторов, Константину Ханькану они дарованы свыше. Человеку современной, выхолощенной цивилизацией жизни может показаться, что его повести и рассказы недостаточно динамичны, что в них много этнографических описаний, эпизодов, связанных с охотой, рыбалкой, бытом.
Симона всегда знала, что живет в приемной семье, и ее все устраивало. Но жизнь девушки переворачивается с ног на голову, когда звонит ее родная мать и предлагает встретиться. Почему она решила познакомиться? Почему именно сейчас? Симоне придется найти ответы на множество вопросов и понять, что значит быть дочерью.
Хелен поддается на уговоры брата и отправляется в весьма рисковое путешествие, чтобы отвлечься от недавнего развода и «перезагрузиться». Курс выживания в дикой природе – отличная затея! Но лишь до тех пор, пока туда же не засобирался Джейк, закадычный друг ее братца, от которого всегда было слишком много проблем. Приключение приобретает странный оборот, когда Хелен обнаруживает, что у каждого участника за спиной немало секретов, которыми они готовы поделиться, а также уникальный жизненный опыт, способный перевернуть ее мировоззрение.
Автор многих романов и повестей Григорий Канович едва ли не первым в своем поколении русских писателей принес в отечественную литературу времен тоталитаризма и государственного антисемитизма еврейскую тему. В своем творчестве Канович исследует эволюцию еврейского сознания, еврейской души, «чующей беду за три версты», описывает метания своих героев на раздорожьях реальных судеб, изначально отмеченных знаком неблагополучия и беды, вплетает эти судьбы в исторический контекст. «Очарованье сатаны» — беспощадное в своей исповедальной пронзительности повествование о гибели евреев лишь одного литовского местечка в самом начале Второй мировой войны.