Пепельное сердце - [4]

Тихий свист Морта, и все замерли — только Ана открыла клетку со змеями, присела на корточки и забарабанила ногтями по полу в быстром такте. Огромная гадюка — символ пробуждающейся в тепле весны — почуяла след и скользнула из клетки на руку Аны. Юная актриса бережно несла рептилию на своих руках и плечах, спеша на сцену. Над ней загрохотало, когда маленьких змей выпустили из коробок. С помощью каната Морт открыл контейнеры под сценой.

— Мой отец король Свет, но моя мать слепая жестокая леди Смерть, которая проглатывает своих детей, — говорил Финн. — С чёрными когтями она стремится к тому, чтобы уничтожить всю эту красоту…

— Давай, надевай пальто! — прошипела Миа Саммер. Тяжёлый предмет одежды состоял из деревянных прутьев и веток, которые словно воротник возвышались за головой Саммер. Тяжесть в ту же секунду пригнула её к земле. Саммер выпрямила колени, стараясь принять вертикальное положение. Ей не нравилось это пальто — оно делало её неподвижной, но к счастью, ей не нужно было носить его долго. Вокруг неё мельтешили помощницы, закрепляли, завязывали узлы, и, наконец, все зафиксированные полотна были собраны вместе на запястьях Саммер. Один рывок, и ткань снова свободна.

Раздался свист и аплодисменты, когда начала танцевать Весна. Саммер ощущала вибрацию от прыжков Аны под своими ногами и видела перед глазами сцену, будто она могла смотреть сквозь кулисы: танец Аны со змеями, заставляющий мужчин молчать в оцепенении, а некоторых и вовсе бросало в пот лишь от одного вида на эту ядовитую змею. И всё-таки мужчинам, которые испытывали страх, женщины, казались особенно прекрасными, а их любовь — особенно ценной. Это не было простым совпадением, что именно Ану и Черисс, выступавших с самыми опасными животными, буквально преследовали поклонники.

Саммер считала шаги Аны, до тех пор, пока та снова не остановилась после вращения и не замерла.

Это был знак.

Морт открыл ящики, и щелчок услышали лишь посвящённые. В этот же миг погасли все огни. Послышались крики удивления и ужаса, когда четыре дюжины змей попадали со сцены — в темноте замерцали рисунки на их спинах. Они были заблудившимися падающими звёздами, которые приземлялись на лысины, плечи и колени, молниеносно сползали под ножки стульев и скользили по дрожащим носкам ботинок. Другие змеи выползали из-под сцены. Теперь зал начинал закипать. Один мужчина закричал как резаный. Раздавался грохот, падали стулья, тяжелые убегающие шаги заставляли пол содрогаться, двери с грохотом захлопывались.

Миа встретила Саммер, скаля зубы. Саммер тоже не сдержала смеха, когда она услышала испуганный вой мужчин. Теперь точно всем стало ясно, что большая часть зрителей были иностранцами. Каждый житель Маймары знал, что у маленьких гадюк, которых Морт выпускал в публику, больше не было ядовитых клыков.

— Да будет ночь, любимый, — невозмутимо продекламировала Ана. — Змеи тянутся к небу. Я следую за их сиянием.

Новая волна стона прошлась по толпе, когда Ана спрыгнула со сцены с гадюкой на плечах и закружила среди публики. В этот момент даже Саммер, затаив дыхание, надеялась, что никто из зрителей не пахнет крольчатиной или не испугает змею в неподходящий момент. Она была единственной, у кого ещё были ядовитые клыки.

— Не уходи! — жалобно кричал Герон сын Солнца вслед своей возлюбленной Спринг. — Зачем поцеловала ты меня, чтобы снова покинуть? Ты вырываешь моё сердце из груди!

На этом месте у Саммер всегда бегали мурашки по коже. Она не могла испытывать ничего другого, как действительно любить Финна за печаль и боль в его голосе. Пьеса была напыщенной, а история преувеличенной и яркой как ярмарочное представление, а актёры — лишь живыми украшениями для животных. Всё же Финн играл свою роль Герона, словно не существовало ничего другого. Каждое слово было настоящим. «Драгоценный камень среди стекляшек, — подумала Саммер. — Ты растрачиваешь свой талант впустую на Морта».

— Зачем нужно мне твоё сердце? — ответила Весна с насмешливой улыбкой. — Оставь себе, оно принадлежало мне достаточно долго. Ты всё ещё не узнаёшь меня, Герон? Я твоя юность. Обладать мной ты можешь лишь раз в своей жизни, во второй раз я не буду на твоей стороне.

В темноте Морт легонько постучал тростью по полу — сложная команда из азбуки Морзе, которую понимали лишь его рептилии. Не позднее чем через десять секунд на этот зов из зрительного зала последовала первая змея и скользнула под кулисы — движущийся сверкающий узор, похожий на ожившую цепочку, заполз в клетку. Вторая и третья змеи также вернулись из зрительного зала. Потом ещё с десяток собрались за решёткой клетки. Наконец-то и Ана скользнула за сцену.

— Сплошные пьяницы, — прошептала она, задыхаясь, и сняла серебряную маску с лица. Гадюка, которая, как и маленькие змеи, была покрыта светящимся порошком, заставляла щёки и волосы Аны светиться в темноте. — Два стула сломаны. И, по меньшей мере, тридцать человек убежало.

Снова заиграла музыка, сопровождаемая топотом копыт на боковой сцене, куда второй дрессировщик направил тигровую кобылу.

— Деньги приходят, деньги уходят — я жду лишь того, чтобы эти приезжие идиоты не затоптали всех моих змей, — проворчал Морт, забирая змею у Анны, и осторожно поместил её в клетку.