Пепел врага - [7]

Сам капитан в качестве трофеев признавал только оружие, найденное у боевиков. Деньгами, вещами и прочими предметами брезговал и солдатам мародерством заниматься запрещал. Но в уставе ничего не прописано насчет трофеев. А военного прокурора к каждому солдату, не желающему возвращаться домой голодранцем, не приставишь. Так что Верещагин решил не осуждать штабиста, успевшего слегка обогатиться на войне.

– О чем задумался, капитан? – Голос подполковника вывел десантника из задумчивости.

– Людей у меня маловато, – ответил Верещагин.

– Знаю. Комендант доложил. Возьмешь БМП и пяток солдат из моего резерва. Больше ничем помочь не могу, – картинно развел руками Кривонравов.

Капитан невесело усмехнулся:

– И на том спасибо.

– Лады. Не теряй времени. Вам засветло добраться надо. В горах темнеет рано, а путь все-таки не близкий, – с неожиданной заботой в голосе произнес гость.

– Разрешите идти?

– Идите, товарищ капитан, – сухо, по-уставному произнес подполковник.

Повернувшись, Верещагин чувствовал тяжелый взгляд подполковника, уткнувшийся в его спину двумя незримыми спицами. Этот взгляд скользил по подтянутой фигуре десантника, точно щупальца осьминога, присматривающегося к своей потенциальной добыче.

«А все-таки неприятный тип», – подумал капитан, направляясь к БМП, возле которой отдыхали мотострелки. Но навалившиеся заботы быстро стерли в душе неприятные эмоции, вызванные встречей с человеком, передоверившим ему колонну.

Остаток утра прошел в приготовлениях. Верещагин нещадно торопил и своих десантников, и вновь прибывших. Особенно беспокоил его дизельный неповоротливый «Урал» с лопоухим водителем. Но парень оказался толковым. Уже через двадцать минут он доложил об устранении неисправности.

Механики-водители по очереди докладывали о готовности к движению. Боевая разведывательная машина десанта уже пыхтела черными клубами отработанного топлива работающего на холостых оборотах двигателя. Машина, идущая в авангарде колонны, ждала своего командира.

Окинув взглядом колонну, Верещагин решительной походкой направился к бээрдээмке. Через секунду колонна ожила, превратившись в механическую змею, фыркающую выхлопными газами. Опустившись в люк, Верещагин махнул рукой.

Колонна начала движение.

Глава 2

Первая половина пути была проделана без особых проблем. Марш проходил размеренно, в четком соответствии с графиком, составленным Верещагиным.

Через несколько часов движения местность начала резко преображаться. Горизонт стал уползать вверх, а двигатели машин натужно ревели, взбираясь по пока не очень видимому подъему. Дорога, по которой двигалась колонна, поднималась в предгорья.

Старшина отделения, здоровяк двухметрового роста, сидел на броне бээрдээмки, положив на колени автомат. Родом из глухой сибирской деревни, старший сержант Васильев был прирожденным десантником. В подразделении его любили за спокойный нрав, а уважали за недюжинную силу.

Но однажды капитан Верещагин спас сержанта от трибунала. Пятеро перепивших контрактников прицепились с претензиями к ребятам из отделения Васильева. Десантники только начинали службу в Чечне. Несмотря на присущую их роду войск изначальную гордость и даже некоторую заносчивость, парни были необстрелянными новичками. Заматеревшие контрактники сразу это почувствовали. Они вычислили парней возле полевой кухни, развернутой на краю аэродрома. Взяв ребят в кольцо, они оттеснили десантников к отдаленному строению, примостившемуся за краем поля аэродрома. Прижав парней к стене дощатого барака, «контрабасы» с расплавившимися от водки мозгами изгалялись, как могли.

– Ну че, «духи», до дембеля вы не доживете, – загибая пальцы веером, гнусавили контрактники.

– Пошли вы куда подальше, «контрабасы» долбаные, – поддерживая честь ВДВ, огрызались самые смелые из новобранцев.

Беседа плавно перетекала в драку с неизвестным финалом. Как на грех, никого из офицеров, способных пресечь это безобразие, рядом не наблюдалось. Уже брызнула первая кровь из разбитых носов, когда на горизонте нарисовался сержант Васильев.

– Хорош, «гансы», выпендриваться. Идите дальше синьку давить. – Сержант предложил миролюбивый вариант разрешения конфликта.

Вместо переговоров один из самых ретивых контрактников залимонил Васильеву под глаз. Тот, даже не охнув, перехватил буяна в пояснице, поднял в воздух и, действуя словно тараном, всадил контрактника головой в стену. Подгнившие доски не выдержали. Контрактник улетел в образовавшийся пролом со скоростью торпеды. Очень скоро туда же последовали и остальные. Вскоре из хлипкого сооружения донеслись пронзительные вопли.

Но еще нестерпимее, чем бьющий по ушам крик, была удушливая вонь, расползавшаяся по всему аэродрому. Барак оказался стандартным люфтклозетом, сортиром, возведенным еще в первую чеченскую войну. Отхожим местом пользовались поочередно федералы, боевики генерала Дудаева, а затем вновь федералы. По обычной армейской расхлябанности выгребные ямы никто не чистил, так что естественных выделений там накопилось предостаточно, чтобы утонуть. Когда на крики, заглушавшие гул взмывающих в небо «вертушек», сбежалось пол-аэродрома, зрителям открылась одновременно уморительная и страшная картина. В дерьме барахтались моментально протрезвевшие контрактники, а сержант Васильев протягивал утопающим обломок доски.