Пепел - [10]

Я смотрю за игроком и понимаю ее восхищение. Он, правда, двигается совершенно иначе, как будто он сверхчеловек. Вот мяч у него, он быстро бежит к воротам соперника. Так быстро, что только мелькают ноги в белых гольфах. Как будто у него сзади реактивный двигатель.

У меня захватывает дух. Он приближается к воротам, обходит противника, ловко уведя его в сторону, пасует другому игроку, тот отдает мяч обратно, но слишком сильно и он летит выше, чем нужно. Но паренек подпрыгивает, бьет головой и мяч в воротах Хорватии.

– ГОООООООООЛ! – вскрикивает толпа.

– ГООООООЛ! – кричит Дана рядом со мной.

– ГООООЛ! – кричу я.

Я, правда, кричу. Я переживаю щенячий восторг, эйфорию, счастье. От какого–то несчастного гола, забитого на двадцать девятой минуте. Я даже не заметил, как прошло почти двадцать минут с того момента, как я начал смотреть матч.

– Да! Молодец! – Дана радостно скачет за барной стойкой, – Я говорила – он лучший!

Я смеюсь. Заливаюсь смехом, так, что у меня сводит живот судорогой. Когда я успокаиваюсь, я еще наливаю себе виски и говорю:

– Да. Я определенно полюблю футбол. За Бразилию! – я поднимаю бокал.

Дана смеется в ответ. Потом поднимает в ответ невидимый бокал, и произносит:

– За Бразилию! – на выдохе говорит она, и мы продолжаем смотреть игру.

ГЛАВА 6

Я прилично надрался, что было для меня удивительным. Бразилия выиграла 3–1 у Хорватов, но Дана сказала, что пока это маловажно, нужно будет видеть результаты остальных отборочных игр. Я так орал, что, кажется, сорвал голос. И мне чертовски понравилось, когда она, после последнего, победного гола, бросилась ко мне с объятиями.

Конечно, это были не такие объятия, как мне хотелось бы. Но это было что–то необычное для меня. Дикое, неожиданное, импульсивное. Она часто дышала, радостно прыгала вокруг столиков, потом другие посетители бара принялись обниматься и какой–то парень даже похлопал меня по плечу. Меня облили пивом, но это не имело значения, потому что в этот момент Неймар забил второй гол. Я никого из них не знал, но у меня было ощущение, что я приобщился к чему–то важному. Как будто эти совершенно чужие для меня люди были дальними родственниками, с которыми мы собираемся раз в год на Рождество. И вот, мы, такие далекие и малознакомые, вдруг обнимаемся, и нас сплотил светлый праздник. И мы становимся одной семьей. Даже находясь с Игорем, у меня никогда не бывало таких ощущений.

Народ разошелся, Дана убирала со столов и поднимала стулья ножками вверх. Руслан загружал посуду в посудомойку. Мы перекинулись с ним парой слов, он оказался приятным парнем. С женой и ребенком. Дану он знает «всю свою сознательную жизнь» и она ему «как сестра». Я поверил, потому что даже в его брошенных фразах «Детка», «Малыш» не было ни капли страсти. Просто друзья, у которых такая странная манера общаться. Меня это даже забавляло.

– Руся – иди домой. Я все доделаю сама. Тебя Аня ждет.

Он улыбнулся уставшими глазами и покачал головой.

– Лучше вы идите. Мне еще накладные доделать надо.

– Сделаешь это завтра, сегодня был тяжелый день.

– Ладно, черт с тобой, – вздыхает Руслан, – Тебя хоть с ним оставить можно? – он кивает на меня и подмигивает. Я улыбаюсь.

– Можно. В любом случае у меня…

– …Хороший удар правой. Да–да, знаю. Ладно, я, пожалуй, и, правда, пойду. Эрик, было приятно познакомиться. И, если захочешь выпить, у меня осталась еще одна бутылка виски.

– И водка, – киваю я.

– Да, и водка. Но на самом деле, я держу ее на случай драки. Водка примиряет, так говорят в народе, – он разводит руками.

Мы смеемся как старые друзья, как будто знакомы друг с другом целую вечность. Я даже с Игорем так не смеюсь, хотя мы дружим десять лет.

– Пока, детка. И не гуляй под дождем!

Он выходит, а я с тоской смотрю ему вслед.

Такой обыкновенный человек. Небольшой спортивный бар в центре города, хорошая подруга, любимая жена и сын. У него совсем простая жизнь, но при этом он выглядит абсолютно счастливым. Я завидую ему. Да, я завидую.

– Итак, Эрик, – обращается ко мне Дана, – Как ты собрался добираться домой? Сегодня вряд ли удастся поймать такси.

– Вообще, я приехал сюда на машине. Но вряд ли смогу сесть за руль. Можно мне устроиться на вон том диване? – шучу я, киваю в дальний угол, и устало улыбаюсь.

– Я могу отвезти тебя. Правда у меня прав с собой нет… – говорит она хмурясь.

– Если остановят, я выкручусь. Я не против.

– Хорошо. Я сейчас закрою дверь, подготовлю бумаги для Руслана на завтра, и можно ехать. Смотри не усни тут. Я не смогу дотащить тебя на своем горбу.

– Постараюсь, – я улыбаюсь снова и провожаю ее взглядом.

Она скрывается в каморке, я слышу шелест бумаги. Мне стало любопытно, я встаю со своего места и захожу в подсобку, которая так же исполняет роль кабинета.

Дана стоит у стола, и раскладывает бумаги по стопкам. Потом берет желтый стикер, что–то пишет на нем, улыбается и лепит стикер на монитор. Выключает настольную лампу, стирает невидимые пылинки с подставки для ручек. Поднимает глаза и, видя меня в дверях, улыбается.

– Подглядываешь?

– Немного. Тут так мало места. Как вы справляетесь?

– Ну, летом полегче. Когда большие игры или чемпионаты, совсем хорошо. Руслан молодец, он не тратит много денег, а откладывает на периоды, когда мало клиентов. В общем – справляемся.