Пепел и роса - [10]
Вауууу. Жаль, так говорить пока не принято.
— Поздравляю, Николай Владимирович! Ваше… превосходительство?
— Да, Ксения, именно так…
Что-то с этим назначением не так… Вспоминай, Ксюша, вспоминай… Там же кто-то есть, такой, проблемный. Чей-то муж, с которым очень много не так. Я же помню, помню…
— Там же сейчас Великий Князь? — очень осторожно уточнила я, боясь допустить какую-то катастрофическую ошибку.
— Его Светлость князь Сергей Александрович генерал-губернаторствует. — поджал губы родственник, и я вспомнила. Точно! Генерал-губернатор повыше губернатора, а конкретно этот допустит чересчур много промахов. И один из них… О, Господи! За один из них родственника самое малое — в отставку с позором отправят. И как мне об этом говорить? А как промолчать?
Я лучше письмо напишу потом. Так, мол, и так, сон мне приснился… Ходынку бы закрыть на карантин…
— Это очень достойная Вас должность. Много забот и ответственности, но и почет и уважение.
— Это верно. Заботы и ответственность. И Москва.
Ага, и Сергей Александрович за спиной. Совсем двусмысленно получается, но у того все больше адъютанты были.
— Ольга Александровна-то как обрадуется! Ей теперь столько туалетов понадобится, шляпок!
У родственника резко заболел кошелек.
— Ваша женская транжирская сущность! Поехали на твои расходы смотреть. — он отставил тарелку, а я так и не успела за новостями ничего поклевать, поэтому ухватила пирожок.
Для хозяина лошадей выделили получше, чем моя престарелая кобыла, чьим здоровьем я сразу озаботилась. Когда граф выяснил природу моей нежности к пенсионерке, то у кого-то явно наметились служебные неприятности.
С помпой на двойке мы доехали до моего домика. Василия Ивановича я разглядела не сразу, зато строители муравьями копошились уже на середине второго этажа.
Архитектор вскоре рассмотрел новоприбывших, спешно подошел к нам, испачканный раствором и всклокоченный.
— Николай Владимирович, позвольте представить Вам архитектора Василия Ивановича Гроссе. Василий Иванович, это отец моего покойного супруга, его превосходительство граф Татищев.
На все наши проекты родственник посмотрел крайне снисходительно, а на прощание заполировал все обращением к Гроссе и подрядчику.
— Напортачите — в Сибири сгною.
И как-то верилось.
— Ну как, Вам понравилось? — осторожно уточнила я, когда мы почти доехали до Моховой улицы.
— Нет. Тесно там и мрачно.
— Мне как раз. — затараторила я.
— Ты ж не вечно в трауре ходить будешь. А графине Татищевой ютиться в трех комнатушках…
— Но их содержать проще. — ушла в оборону я. — И мне ни к чему такой дворец.
— Дело твое. Строй. Продать всегда можно. — он окидывал взором колоннады, десятки сияющих окон и царственные врата своего владения, на фоне которого мое жилище определенно получалось вороньим гнездом. Поношенным вороньим гнездом для птицы, страдающей тяжелой анорексией.
— Денег-то хватает пока? — с хитринкой поинтересовался родич перед отъездом.
— Да, Николай Владимирович, спасибо за заботу. — чуть присела в реверансе стоя на крыльце. Лето обещало стать еще жарче, где-то по соседству ночью опять поработали золотари и теперь уже не так умно выглядел тот факт, что я остаюсь в таком пекле в городе. Но кто пережил лето 2010, тому и в аду холодно, так что не будем жаловаться, а станем жить дальше.
После утреннего чтения я практически без завтрака отправилась по своим делам. Теперь моя престарелая Лазорка чаще отдыхала, (и я даже озвучила идею отправить ее в Вичугу на травке пастись, чем внесла сумятицу в мировоззрение кучера, который доселе считал меня лишней обузой) поэтому ежедневно мне выделяли разных лошадей графа, чтобы ни одна не застаивалась. На кухне я заимела репутацию безобидной блаженненькой, и это было единственное место в доме, где меня воспринимали без ужаса, поэтому морковку и яблоки выдавали по первой просьбе, равно как и пироги для строителей. Я чаще улыбалась и меньше разговаривала, но мужская половина прислуги все равно старалась лишних дел со мной не иметь.
Ранняя служба в храме, народу не так уж много, но вот платочки зашуршали, зашептались. В дверях в сопровождении нескольких гвардейцев и стайки женщин в черном вошла миниатюрная женщина лет пятидесяти с гордой осанкой и печальным лицом под очень дорогой вуалью. «Вдовствующая императрица» — прошелестели вокруг и незаметно расступились. Перекрестившись перед большим резным распятием, Ее Величество преклонила колени перед алтарем и так и провела весь остаток службы. Скорбь этой крохотной, но такой величественной женщины была столь сильна, что читалась даже со спины. Я смотрела на нее и явственно чувствовала свое малодушие.
Моя привязанность к мужу строилась на очаровании и благодарности. Наш союз не успел стать крепкой дружбой, по объективной причине не перерос в страсть, а последние его дни выпили из меня всю душевную силу. Поэтому горевала я как по близкому человеку, но не так, как Ее Величество. Поэтому и хватило мне первых месяцев траура, чтоб выплакать все слезы и со светлой печалью в душе жить дальше. А ведь как хочется пережить такое, чтобы потом было кого вспоминать так. В то же время, ей придется стольких сыновей, внуков и внучек, других мужчин и женщин поминать в ближайшие годы, что сохрани Господь нас от такой чаши.
Данный текст совершенно не вмешивается, но определенным образом дополняет «Пепел и росу». Все же не одна Ксения варится в этих событиях. А началось все с того, что мой бета-ридер сделав несколько замечаний по тексту (за что ей огромное спасибо и земной поклон), отметила слабую вероятность возникновения симпатии между этими персонажами. Вот и захотелось заглянуть на праздник чужих тараканов в голове.
Вот зайди сейчас в любой книжный, а там куда ни плюнь — попаданцы. Мужественно и задорно перекраивают они историю, объединяя империи, покоряя моря и далекие Галактики, к их ногам так и складываются богатства и прекрасные девы. А если ты попаданка — то непременно к эльфам, и чтоб сразу принцессой. Если с эльфами перебои — то в волшебную школу, где твоим талантам все моментально, или через пару недель будут поклоняться, и опять же пара принцев ждут с букетами под дверью. Можно еще сразу в богини или высшие демонессы.
Особая форма романа состоящая из многочисленных писем, что присылают Олегу Рыбаченко. Очень интересная и неповторимая форма с множеством интересных комментариев. И остроумных замечаний.
Русская боярыня воспитанная в монастыре, приезжая домой попадает в водоворот политических интриг от которых приходится бежать. Ее преследуют очень навязчивый ухажер, наследный принц Франции. Но боярыня молода и упряма, поэтому несносному кавалеру придется хорошо " побегать" что бы добиться расположения девицы.
Выполняя рутинное поручение, Фредерика оказывается в обстоятельствах, вынудивших ее познакомиться с миром, существующим параллельно с реальностью обычных людей. Там обитают вампиры, и у них свои амбициозные правители, свои непреложные законы, там все пропитано магией и самыми темными желаниями. Оказавшись среди обитателей тьмы, Фреда узнает свое прошлое и обретет любовь, цена за которую окажется слишком высокой. Прошлое встретится с настоящим, а человеческая жизнь станет элементом, связующим то, что не может и не должно быть связано никогда и ни в одном из миров.
А что, если незнание о своих провинностях тоже не освобождает от ответственности? Зачастую, во всех своих бедах человек виноват сам. Но в жизни Саши с самого детства начались необъяснимые проблемы, причины которых были неясны. Какая-то невероятная череда проблем окружила его и продолжала держать в своих цепких лапах, не давая понять причин всех невзгод. Результатом всего этого стала испорченная репутация, отсутствие друзей, и даже контроль со стороны органов правопорядка. Лишь горстка людей, верящих Саше, помогут ему найти причину происходящего.
На раскопках на острове Поллепель в руинах замка, Моника находит бутыль с посланием внутри. Она, не задумываясь о последствиях, с легкостью вскрывает пробку и зачитывает древнее заклинание. Что было дальше, Моника помнила смутно. Очнулась Моника уже в больнице и, как оказалось позже, в психиатрической. Куда ее определил «любимый мужчина», не забыв прикарманить находку. Да только обитатель таинственной колбы уже выпущен и теперь сосуд бесполезен. Джинн ищет свою спасительницу, чтобы выполнить ее три желания. Но стоит последнему желанию сорваться с уст девушки, как она окажется во власти джинна.
Он всегда приходит без приглашения во тьме ночной. Имя этому гостю Страх, черный человек, Король Кошмаров. Но разве так страшны иллюзии, если сравнивать с тем, что выплескивает водопадом реальность? Бугимен после поражения ищет способ восстановить свою силу и выместить гнев. Казалось бы, явиться к той, что постоянно видит кошмары — лучшее решение. Но так ли все просто?