Пепел и пыль - [13]

Она не замечает меня даже тогда, когда я останавливаюсь в полушаге и кашляю в кулак в попытке привлечь к себе внимание.

— Эй, — я касаюсь плеча Лии. — Ты куда пропала? — затем оборачиваюсь на незнакомого блондина. — Привет. Я Слава.

Парень, кажется, в ступоре.

— Это Ал, — представляет парня Лия.

— Ал? — переспрашиваю я. — Сокращение от чего?

— Просто Ал, — поспешно добавляет она, не давая самому Алу и слова вставить.

— Ясно, — я провожу ладонью по волосам и пытаюсь выдавить из себя улыбку. — Что ж, очень приятно. Ал, Лия… Ребят, вы прям как из фэнтези сбежали!

Мои попытки разрядить обстановку рушатся на корню, когда я вижу озадаченное лицо Ала и обеспокоенное лицо Лии. Прежде чем я успеваю ещё что-то сказать, появляется Лидия Юльевна — моё спасение.

В сердцах я облегчённо выдыхаю.

Не знаю, когда Даня успел подойти, но когда оборачиваюсь, чтобы позвать его, вижу, как он уже заходит в кабинет. Не смотря на меня, он протягивает руку, и я хватаюсь за рукав его свитера. Мы не настолько сводные брат и сестра, насколько мы близнецы. Раньше я часто смеялась над тем, что, быть может, в прошлой жизни так оно и было, вот только теперь мне не до смеха.

Если существуют другие миры, возможны ли другие жизни? А что насчёт путешествий во времени?

— Ну? — спрашивает меня Даня, когда мы усаживаемся на своё привычное место: первый ряд, четвёртая парта. — Узнала?

Рюкзак Даня всегда кладёт на подоконник, тогда когда я кидаю свой в ноги. Глупая привычка держать вещи рядом, желательно так близко, чтобы после звонка сразу схватить их и пулей вылететь из кабинета.

— Только то, что этого парня зовут Ал, — отвечаю я, а сама не свожу взгляд с него и Лии.

Обычно подруга всегда садилась позади нас с Даней, составляя компанию Грише — приятелю брата. Но сейчас она выбрала парту в другом конце класса.

— Ал? — переспрашивает Даня. Я перевожу взгляд на него. Брат кривит лицо, будто съел что-то кислое. — Кто называет ребёнка Алом?

— Подозреваю, что те же, кто называют ребёнка Лией, — бурчу в ответ.

На самом деле, мне плевать на его имя, пусть хоть Наполеоном назовётся. Он сидит с моей лучшей подругой, и я о нём совершенно ничего не знаю — вот, что важно.

— Хватит пялиться, — одёргивает меня Даня.

— Нет, — я качаю головой. — Буду смотреть на них до тех пор, пока обоим не станет неловко.

Лидия Юльевна начинает что-то говорить, и мне, нехотя, но приходится перевести взгляд на неё и притвориться, что слушаю.

— Может, они родственники? — шепчет Даня. — Глянь. Оба блондины и красавцы: ни дать, ни взять.

Даня прав. Если ко внешности Лии я уже привыкла, то Ал сейчас, хочет того или нет, заставляет нервничать всех девчонок в классе. Он аристократически худ и бледен. У него красивое лицо, обрамлённое белоснежными волосами. Мутно-голубые глаза смотрят на всё вокруг с лёгким прищуром. Когда чёлка падает ему на высокий лоб, он смахивает её небрежным движением.

Я бы не удивилась, если бы узнала, что он является солистом какой-нибудь новомодной мальчиковой группы.

— Это ни о чём не говорит, — я наклоняюсь ближе к парте. — У меня светлые волосы, у тебя — каштановые. Я норм, ты на любителя, но мы всё равно родня.

Даня закатывает глаза.

— Это другое.

— Короче, — я бью ладонью по столу. Несколько пар глаз, включая ярко-зелёные, принадлежащие суровому лицу классной руководительницы, недовольно смотрят на меня долгие секунды. — Если он собирается увести у меня подругу, я его убью, — продолжаю я как можно тише. — А ты потом поможешь спрятать тело.

— Разумеется, — кивает Даня, откидываясь на спинку стула.

Он барабанит пальцами по столу, иногда поднимает глаза на Лидию Юльевну и даже кивает в такт некоторым её словам. Я смотрю на него, прищурившись — жду, что он скажет что-то ещё. Но Даня молчит, закусив щёку.

Дурацкая привычка. У меня такая же.

— Даже не скажешь, что я слишком драматизирую по этому поводу?

Даня пожимает плечами.

— После вчерашнего и сегодняшнего, я уже ничему не удивлён. Теперь только думаю, как втайне от матери сдать тебя в психушку.

Рассказать Дане по пути до школы о том, что произошло ночью, заведомо было огромной ошибкой. И всё же я совершила её, искренне рассчитывая на его понимание.

— Я не вру. И это был не сон.

— Ага.

— Клянусь тебе!

— Ну-ну.

Я с силой пинаю Даню ногой, попадая, кажется, в колено, и показательно отворачиваюсь, откинувшись на спинку стула, максимально съехав под парту и скрестив руки на груди. Лия так и сидит рядом с этим Алом, совершенно меня игнорируя. Между собой они тоже больше не разговаривают.

— Ты чего, обиделась? — Даня трясёт меня за плечо.

— А пинок под столом тебе ни о чём не сказал? — огрызаюсь я.

— Я же пошутил. Ну Слава-а-а…

Я оборачиваюсь на брата. Даня сдвигает брови, надувает губы. Строит такую мину, что не улыбнуться просто невозможно.

— Романовы! — собственная фамилия заставляет вздрогнуть.

И опять эти недовольные взгляды со всех сторон. Вот сейчас я не прочь воспользоваться магией и куда-нибудь исчезнуть.

— Извините, — произношу я и слышу, что говорю это одновременно с Даней.

— Хотя бы потише, — вздыхает Лидия Юльевна. — Просить вас замолчать я уже даже пытаться не буду.