Пепел и лёд - [47]

— Это Веста придумала. Я ей говорила, не надо ночью никуда шастать, а она уперлась — хочу, мол, гадать на суженого. Ну я с ней пошла, а то мало ли куда влипнет.

Свалить вину на подругу и выставить себя бескорыстной героиней? Не очень Лексе верилось в честность девушки. И чем больше та открывала рот, тем больше подозрений вызывала.

— Что-нибудь видела необычное на крыше? До или после гадания.

— Ничего такого. — Каро пожала плечами. — Снег, темно. А что там было? Я слышала вопли, будто убили кого. И двери хлопают последние часа два, спать не дают. Что-то случилось?

Взгляд невинный, вопросы правильные, будто и правда весь вечер уснуть пытается.

Но вот не верит ей Лекса, и все тут.

Но вопросы положено задать все, по списку.

— Ты знала Аринну?

Девушка помрачнела. Села на постели, нахохлившись, и завернулась поплотнее в кокон одеяла, будто ей вдруг стало зябко.

— Мы с ней не ладили. — четко и ясно выразила свою позицию Каро. — Она считала, что все должны перед ней стелиться, а я не согласна. А что, она нажаловалась?

— На что ей жаловаться? Она же вроде вас с Вестой гоняла. Не вы ее. — удивилась Лекса.

— Ну, один раз Веста так приложила всю их группу, мало не показалось. — Каро мечтательно закатила глаза, припоминая подробности. — У одной даже перелом был!

Девушка светилась гордостью за подругу, а у Лексы снова мелькнула мысль — а не подставляет ли она Весту специально? Ведь за драку на территории Академии ни одну сторону по головке не погладят, даже если одна из них защищалась. А второй уже на свете нет. Так что Веста могла огрести за двоих.

Какая интересная подруга.

— Аринну убили сегодня ночью. И еще четырех девушек, с которыми она все время ходила вместе. Потому и переполох. — Выложила Лекса все новости и выжидающе уставилась на Каро. Та помолчала, даже не сильно изменившись лицом. Потом поджала губы и с вызовом ответила Лекса прямым взглядом в упор.

— Плакать по этому поводу не собираюсь. И мне их даже не жаль. Отвратительным человеком она была, так я вам скажу. И подружки ее не лучше. Могли бы ее перевоспитать, смягчить, но не стали, кроме того — вместе с ней травили более слабых. Туда им всем и дорога.

Во время этой тирады одеяло слегка сползло, открывая простую, сероватую от многочисленных стирок ночнушку с распахнутым воротом.

Содержимое ворота весьма заинтересовало магичку.

Не отрывая взгляда от девушки, Лекса достала из лифа — больше в ее платье положить вещи было некуда — свернутую трубочкой зарисовку, сделанную у Весты. Нацарапала не глядя пометку в углу, показала рисунок Каро.

— Ты когда-нибудь видела похожий узор?

Девушка покачала головой, внимательно рассматривая закорючки на бумаге. На мгновение в ее глазах мелькнуло узнавание — и тут же исчезло. То ли подавленное амулетом, то ли спрятанное самой Каро.

Давить на нее Лекса не стала. Мало ли, включится режим самоуничтожения. Но проследить за девицами надо будет.

Теперь отчитаться — и можно отдыхать.

Несмотря на позднее время, монарх еще не спал. Лекса не стала телепортироваться прямо к нему в спальню — во избежание недоразумений. Мало ли, какая фаворитка ему стресс снимает.

Джеральду было не до фавориток. Он даже до спальни еще не дошёл. Сидел перед камином в комнате, предназначенной для приема гостей, и ждал появления придворной магички.

— Ну как? — встретил Лексу король уже привычной фразой.

Магичка задумчиво прошлась по кабинету. Джерри понятливо долил бурбоном до краев стакан и придвинул гостье.

— У нее на шее висит амулет подчинения. Причём сильный, зараза. Еле смогла набросать плетение. Я такого раньше и не видела. То есть отдельные элементы знакомы, а вместе — какая-то уникальная новая разработка. Совместили подчинение и отвод глаз, причём оба заклинания убойной силы. Пришлось даже мне не отрываясь на него смотреть, пока рисовала. Только глаза отвожу — забываю, зачем мне собственно бумага с карандашом понадобилась.

Лекса положила на стол листок с нацарапанным вкривь и вкось, будто детской рукой, узором. Рядом, уже более уверенно, в уменьшенном варианте она повторила рисунок, частично домысливая, частично угадывая неточно получившиеся места.

Внизу была криво накорябана цифра два. Это Лекса пометила для себя, чтобы не забыть, что на обеих девушках она заметила амулеты. Штука была действительно зверская, если бы не записи, даже она сама не вспомнила бы, что на девичьих шейках что-то висит.

Джеральд вцепился в листик мертвой хваткой. За такой амулет его служба разведки правые руки сама себе поотгрызает. Это же какие возможности для шпионов открываются! Бесценная вещь.

Лекса продолжила начатую мысль, не обращая внимания на фанатично загоревшиеся глаза монарха.

— А если судить по цвету плетений на них, Веста сделала оба амулета сама. Что-то явно не сходится. Сама себя подчиняет? Скорее, кто-то приказал, при личном контакте. Она домашняя девочка, из семьи пекарей, пусть Флинн выяснит, приемная она или нет, но что-то не похожа она на жертву лагеря. Зато вот ее подружка — очень даже. И характер мерзкий, и вид болезненный. Но на ней тоже амулет, и тоже сделанный Вестой. Ничего не понимаю.