Пепел Бикини - [32]

Все началось, с того, что где-то далеко в океане американцы взорвали таинственную сверхбомбу и «пеплом смерти», образовавшимся при взрыве, засыпало двадцать три японских рыбака. Рыбаки эти лежат теперь в госпитале, испытывают страшные мучения, и некоторые из них, очевидно, умрут. Но если бы дело ограничилось только этим инцидентом, можно было бы поругать американцев, содрать с них компенсацию за убытки и забыть о случившемся. Ведь взрывались уже над Японией атомные бомбы, были убиты и обожжены десятки тысяч людей. Губернатору самому приходилось видеть мужчин и женщин, прячущих под противогриппозными масками пятнистые, изуродованные лица. Да, это было и, по правде говоря, забылось. То есть об этом можно больше не помнить. Точно так же можно было бы забыть и про сверхбомбу, и про зловещий «пепел Бикини», и про отравленных рыбаков. Но…

Секретарь кончил полировать ногти, взял со стола воскресный номер «Асахи-Симбун» и, оттопыривая холеный мизинец, развернул газету на предпоследней полосе, где печатаются комиксы – сенсационные детективные рассказы – и юмор.

Губернатора передернуло. Микроскопический мозг – и никакого чувства ответственности! Такому, несомненно, наплевать и на бомбы, и на рыбаков, и на «пепел смерти»… Он уже забыл, точнее, он просто не дал себе труда узнать…

Итак, отравленные рыбаки и «пепел смерти». Дело в том, что последствия водородного взрыва далеко не исчерпываются несколькими человеческими жертвами. То немногое, что стало известно за последнее время, вызывает самые серьезные опасения. Воображение рисовало губернатору мрачное, темное пятно где-то в южных морях, которое расползается все шире и шире, словно клякса на промокательной бумаге, захватывает остров за островом и надвигается на Японию. Радиоактивные дожди! Он вспомнил – из Токио тревожно сообщали: «Служащие маяка на мысе Сота, Хюсю, потреблявшие для питья дождевую воду, оказались отравленными радиоактивными веществами». «Массы радиоактивной океанской воды, перемещающейся из района экватора с течением Куросиво. ожидаются у берегов Японии в ближайшем будущем». «В районе взрыва отмечается сильное радиоактивное излучение от всего, что есть в океане, – от самой воды, от рыб, от медуз, от водорослей…». «Тунец и рыбы других пород, выловленные в Тихом океане, заражены радиацией. Употребление в пищу опасно для жизни». «Радиоактивное излучение», «радиоактивное излучение», «радиоактивное излучение»… Выражение, всего лет десять назад известное лишь узкому кругу специалистов, стало теперь в представлении многих символом национальной катастрофы. Но самое тревожное в истории со взрывом бомбы – непонятная позиция правительства. Пока дело ограничивается десятками жертв и огромными убытками для рыбопромышленников, еще можно мириться… Хотя все эти коммунисты, анархисты и прочие нарушители общественного спокойствия как нельзя лучше используют случившееся в своих целях. Губернатор хорошо знал этих людей с рабочих окраин – с заводов и фабрик, – вечно шумных, вечно недовольных, тощих, измазанных углем и машинным маслом, с чугунными кулаками и ледяными глазами. О, они не захотят умирать! Они выйдут на улицы, будут бороться против кошмара, нависшего над страной. И – он знает это совершенно точно – их поддержит вся Япония. Поистине редкое положение: с одной стороны, таинственный смертоносный пепел, с другой – угроза красной анархии.

Губернатор вздохнул и придвинул к себе пачку газет и журналов. Просматривая бегло заголовки, он усмехнулся. От такой каши могут свихнуться головы, гораздо более крепкие, чем голова обывателя. «Американское правительство глубоко сожалеет об инциденте и готово в пределах разумного возместить убытки». «Новый фильм из средневековой жизни – „Рыцари Круглого стола“. „К предстоящей поездке премьера за границу“. „Военное ведомство требует увеличения ассигнований на нужды обороны“. „Министр иностранных дел Окадзаки призывает японцев сотрудничать с США в деле дальнейших испытаний водородного оружия“. „Долой водородное оружие!“ – требует группа ученых. „Американские солдаты ограбили шофера такси“. „В конце года Япония получит от США два эсминца“. „Тайфун уничтожил поселок“. „Новый фильм „Ад и прилив“ – необычайные приключения на подводной лодке, показан взрыв атомной бомбы“. „Здоровье Кубосава продолжает ухудшаться. Он лишился дара речи, на вопросы отвечает нечленораздельным мычанием“. „Десять кобальтовых бомб (Силы небесные! Это еще что такое?) могут уничтожить цивилизацию (приложена карта мира, кружками показано, куда нужно сбросить бомбы, чтобы уничтожить цивилизацию)“. „Иосида отказался предстать перед комиссией, расследующей мошенничество в кораблестроении“. „Японское варьете – артистки выступают голые“. „Выживет ли Кубосава?“ „Радиоактивный дождь в Нагоя“.

С начала июля во всех газетах страны появились заголовки, в которых выделялись три больших иероглифа: «КУ-БО-САВА». «Состояние радиста „Счастливого Дракона“ продолжает ухудшаться. Нарушение нормальной деятельности печени вызвало желтуху необыкновенной силы, – писали газеты. – Заболевание сопровождается полной потерей сознания. Приходится применять искусственное кормление». Изо дня в день печатались бюллетени о здоровье радиста и о методах его лечения: «Температура 38, пульс 116, дыхание 19, кровяное давление 60/120, лейкоциты 10000. Больному вводят виноградный сахар». «Температура 38,5, пульс 136, дыхание 32… Вводят белки и аминокислоты».