Пепел Бикини - [13]
- Считается, что мы должны были учесть всё, - даже невозможное.
Брэйв отсутствующим взглядом смотрел куда-то поверх головы генерала, неслышно барабаня пальцами по столу. Он никогда не любил дельцов, перед которыми ему приходилось пресмыкаться, и учёных, от которых в той или иной степени зависела мощь армии и флота. Вдвойне несимпатичны были ему дельцы и учёные в мундирах, как этот Смайерс и Коркран. Но сейчас они делили с ним ответственность за то, что произошло. Его неприятности были их неприятностями. Он закурил новую сигару и благосклонно кивнул генералу-физику:
- Вполне с вами согласен, Коркран. В таких делах всегда есть риск… большой риск. Смайерс вздохнул:
- Интересно, в каком они сейчас состоянии? - Кто? - Те… туземцы и служащие метеостанции.
- А… не знаю, право, - сказал Брэйв. - Их привезли сюда, на Кваджелейн, и разместили в гарнизонном госпитале. Ими занимается некто Нортон, полковник, сотрудник АВСС [11]. Я вызвал его из Японии и он прилетел через день после взрыва.
- Большой специалист? - Говорят, лучший в мире. - Ещё бы! - хмуро проворчал Коркран, - Почти десять лет возится с японцами, пострадавшими в Хиросиме и Нагасаки. Должен же он чему-нибудь научиться за это время…
- Он будет здесь через час, я думаю, - сказал Брэйв. - Кстати, Коркран, вы, кажется, принимали участие в испытаниях первой водородной бомбы в пятьдесят втором. Случилось ли тогда что-нибудь подобное?
- Нет, всё прошло нормально.
- И чем вы это объясняете?
Коркран пожал плечами:..
- Эти водородные бомбы - капризные штуки. Чрезвычайно трудно предсказать все последствия взрыва, Понимаете… слишком много факторов, которые трудно или невозможно учесть заранее.
- Например?
- Гм… Форма оболочек, их толщина… материал. Гм… Расположение урановых запалов… Мало ли что… Кстати, почему вы называете их бомбами?
- То есть…
- «Бомбы»! - Коркран презрительно фыркнул. - Даже то чудище, которое мы испытывали сейчас, весило со всеми приспособлениями около сорока тонн. А в пятьдесят втором это был чудовищный, неуклюжий фургон весом в семьдесят тонн, и будь я проклят, если кто-нибудь знал заранее, что из него получится!
Смайерс с любопытством взглянул на генерала, На лице которого изображалась смесь самодовольства и крайней степени брезгливости.
- Значит, можно ожидать, что следующий экземпляр будет уже настоящей бомбой?
- Возможно. Видите ли, господа, первая термоядерная установка была чрезвычайно примитивной по конструкции. Смесь жидкого дейтерия и жидкого трития, устройства для их хранения, необычайно громоздкие и нерентабельные… Сейчас мы испытали более совершенный образец; Основой в нём было твёрдое вещество - соединение лития с дейтерием и тритием.
Брэйв зевнул.
- К сожалению, - проговорил он, - первенство здесь принадлежит не вам.
- Русским? - спросил Смайерс. - Увы, да.
Генерал Коркран покраснел.
- Ничего нет удивительного! - сердито выкрикнул он. - Они тоже не зевают, да никогда и не зевали, если вам угодно знать.
- А! - сказал Брэйв. Вот и Нортон! В комнату вошёл высокий, худощавый человек с утомлённым лицом, в коротких штанах и простой серой рубашке с засученными рукавами.
- Позвольте вас познакомить, господа. Полковник Нортон - генерал Коркран…
- Мы уже знакомы… во всяком случае, - заочно, - буркнул Коркран кивая.
- Полковник Нортон - полковник Смайерс.
- Очень рад, сэр, - сказал Смайерс.
- Ну, как у вас там? - спросил Брэйв, когда Нортон опустился в кресло у окна.
- Никто не умер? - насмешливо процедил Коркран. Нортон внимательно взглянул на него, затем посмотрел на Брэйва:
- Я думаю, всё в порядке, сэр. Опасности нет никакой.
- Слава тебе, господи, - сказал Брэйв.
- Хорошо, что вы вызвали меня сразу же, - продолжал Нортон. - Я успел произвести полную дезактивацию, промывание желудков и прочее…
- Воображаю! - хмыкнул Коркран. - Думаю, что теперь можно поручить лечение вашим местным врачам. Я дал необходимые инструкции, и они справляются превосходно… Одним словом, если дело только в этих беднягах с Ронгелапа, то все в порядке.
- Что вы имеете в виду? - нахмурился Брэйв.
- Не пугайте адмирала, доктор! - насмешливо осклабился Коркран. - Он и так достаточно переволновался из-за этих несчастных канаков. Вы представляете, что теперь будет с мировым общественным мнением?
- Чёрт бы его побрал! - с большим чувством сказал Брэйв.
- Не знаю, джентльмены… - Нортон встал. - Для меня человеческая жизнь есть человеческая жизнь, не меньше. Независимо от общественного мнения. Лучевые удары - это очень болезненно и очень опасно. Вряд ли они могут быть темой для шуток…
Он шагнул к двери, но в этот момент на пороге появился лейтенант Погги, адъютант Брэйва.
- Прошу прощения, сэр, - сказал он. - Радиограмма полковнику Нортону.
- Откуда? - удивлённо спросил Нортон, протягивая руку за листком.
- Из Токио.
Нортон торопливо развернул бланк.
- Чёрт… - хрипло сказал он.
- Что? Что случилось? - Брэйв медленно поднялся, опираясь руками о стол.
Нортон протянул адмиралу радиограмму:
- Мне надо немедленно возвратиться в Японию. Наступила тишина. Наконец Брэйв осторожно положил жёлтый листок на стол и провёл ладонью по побледневшему лицу.
«Искусство кино», 2008, № 2. Сценарий подписан обоими братьями, но фактически написан одним Аркадием. Основа фильма Андрея Тарковского «Жертвоприношение».
Действия повести происходят на Дальнем Востоке через несколько лет после окончания второй мировой войны. В район советской пограничной заставы выходит человек с поражениями кожи похожими на ожоги, пулей в бедре и владеющий лишь английским языком. Из округа на заставу направляется комиссия для исследования инцидента.
Рассказ о судьбе Канга — гигантской глубоководной рептилии. Канг был смелым охотником, и среди морских жителей много-много лет не было ему равных.
Накануне первой мировой войны петербургские геологи, работавшие на Дальнем Востоке, обнаружили у подножия вулкана, под мощным слоем застывшей лавы, странный маленький город, накрытый непроницаемым прозрачным колпаком. Что это? Гнездо контрабандистов новейшей формации? Аванпост неведомой цивилизации, фантастическая «Тихоокеанида»? Прошло несколько дней, и геологи поняли, что действительное положение вещей превосходит все их самые смелые предположения. О необычайной находке в горах Корякского полуострова рассказывает научно-фантастическая повесть «Мир иной».В послевоенные годы Гребнев не успел закончить повесть «Мир иной», посвященную контакту с высокоразвитой галактической цивилизацией; вышла в одном томе с «Пропавшим сокровищем» — «Пропавшее сокровище.
Экипаж «Тахмасиба» снова на Венере. Именно их подвигом, их потом и кровью здесь появились города, дороги, ведется добыча необходимых Земле полезных ископаемых. Но новому поколению этого уже мало. Они не хотят прятаться от суровой природы Венеры под купола и в скафандры. Они хотят засадить её садами.Глава, не вошедшая в состав «Стажеров».
Пересказ мифа о Нарциссе живущего в середине двадцатого века и обладающего необычайной силой гипнотического внушения.Рассказ частично вошел в роман «Хромая судьба».
Роман охватывает четвертьвековой (1990-2015) формат бытия репатрианта из России на святой обетованной земле и прослеживает тернистый путь его интеграции в израильское общество.
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.Во второй выпуск вошли произведения 19 авторов, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.
Какова роль Веры для человека и человечества? Какова роль Памяти? В Российском государстве всегда остро стоял этот вопрос. Не просто так люди выбирают пути добродетели и смирения – ведь что-то нужно положить на чашу весов, по которым будут судить весь род людской. Государство и сильные его всегда должны помнить, что мир держится на плечах обычных людей, и пока жива Память, пока живо Добро – не сломить нас.
Какие бы великие или маленькие дела не планировал в своей жизни человек, какие бы свершения ни осуществлял под действием желаний или долгов, в конечном итоге он рано или поздно обнаруживает как легко и просто корректирует ВСЁ неумолимое ВРЕМЯ. Оно, как одно из основных понятий философии и физики, является мерой длительности существования всего живого на земле и неживого тоже. Его необратимое течение, только в одном направлении, из прошлого, через настоящее в будущее, бывает таким медленным, когда ты в ожидании каких-то событий, или наоборот стремительно текущим, когда твой день спрессован делами и каждая секунда на счету.
Коллектив газеты, обречённой на закрытие, получает предложение – переехать в неведомый город, расположенный на севере, в кратере, чтобы продолжать работу там. Очень скоро журналисты понимают, что обрели значительно больше, чем ожидали – они получили возможность уйти. От мёртвых смыслов. От привычных действий. От навязанной и ненастоящей жизни. Потому что наступает осень, и звёздный свет серебрист, и кто-то должен развести костёр в заброшенном маяке… Нет однозначных ответов, но выход есть для каждого. Неслучайно жанр книги определен как «повесть для тех, кто совершает путь».
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.