Пепел Ара-Лима - [12]
С семи лет Каббар сопровождал в походах отца своего, Императора Туллу. А после смерти последнего от стрелы горца мятежного, в одиннадцать лет принял трон Кэтера. За четыре года бесконечных походов, сражений и схваток, сумел сделать то, что не позволили боги сделать отцу его. Завоевал пятнадцатилетний верховный Император Каббар полмира.
Мягкой походкой Каббар подошел к королеве Тавии. Не глядя, схватил за седые волосы. Блеснул в железных перчатках нож поясной.
— Неужели и сейчас промолчишь, король Хесед? Не пожалеешь молодой жены?
Дрогнул подбородок Хеседа. Отвердели скулы короля:
— Отвечу. Не мальчишке отвечу, а зверю. Думаешь, раз Мадимию сжег, так и Ара-Лим под твоей властью? Ошибаешься, Каббар. Слаб ты для Ара-Лима. Не удержать тебе долго власти над этой страной. У Ара-Лима свой король есть.
— Уж не ты ли? — усмехнулся Каббар, отпуская волосы Тавии. Видно было, озадачили его слова короля побежденного.
Настала очередь Хеседа усмехаться. Губами ссохшимися, кровяной коркой сжатыми.
Смотрели друг на друга два великих короля, два человека из разных миров. Победитель и непобежденный. В глазах одного застыл немой вопрос. А второй отвечал презрением. И неясно было, кто из них сломлен был.
Ухнул Каббар зло, повернулся на пятке к королеве Тавии в догадке страшной. Рванул платье тонкое. Полетели в стороны крючки и пуговицы.
От нечеловеческого крика верховного Императора вздрогнули даже те, кто рядом с ним много лет был.
— Будь проклят дьявол, позволивший зачать отродье аралимовское. Генерий!
Высокий кэтеровец в помятом панцире, с эмблемой данийского легриона, выступил вперед.
— Я здесь, мой Император.
— Что это, Генерий? Или обманывают глаза мои? Разве у ног моих не аралимовская продажная девка, которая принесла приплод не белее трех дней назад? Поправь меня, если я ошибаюсь, Генерий, герой Мадимии.
— Твои глаза не могут ошибаться, мой Император, — задрожал голос у легона. — Ты прав, мой Император. У нее был ребенок.
— Был? Но где же он? Отвечай мне, Генерий! Обыскали ли твои солдаты все дома этого проклятого города? Проверили ли все чердаки и подвалы? Обшарили ли все сундуки в поисках? Отвечай, Генерий! Отчего у старика Хеседа вид не побежденного, а победителя? Где младенец новорожденный?
— Мы никого не нашли с печатью королевской, мой Император. Ни мертвого, ни живого. Только Хесед и она.
Каббар, с искаженным лицом, превратившим его в столетнего старца, приподнял за горло королеву Тавию:
— Где он? Где твой щенок? Где наследник Ара-Лима?
Словно тихий ветерок слетел с губ женщины:
— Далеко теперь мой мальчик. Не достать его ни стрелой быстрой, ни копьем острым, ни заклинанием колдовским. Далеко он. Но вернется через лета в свой город, в свою белокаменную Мадимию, чтобы воссиял новой славой Ара-Лим. Запомни это, зверь. Вижу я, как загорается на небе новая звезда. Вижу моря крови. А в море том вижу тебя, Каббар. Вижу зверя, с глоткой перерезанной.
— Дрянь!
Страшен Каббар в гневе. Но еще страшней в безумной ярости.
— Генерий, твой легрион первым вошел в Мадимию. Был ли кто спасшийся от мечей твоих? Все ли оставшиеся в живых здесь стоят?
— Все, мой Император, — бледный легон трясся мелкой дрожью. По лбу предательски сползала крупная капля пота. — Ни одна птица не вылетела за стены города. Ни одна тварь ползучая не прошмыгнула мимо доблестных солдат твоих.
— Не о птицах спрашиваю, — зашипел верховный Император, вплотную приближаясь к Генерию. — О людях. Кто-нибудь бежал от воли императорской?
— Нет, мой Император, — легон Генерий, овеявший себя славой во многих битвах, не раз бывший на волосок от смерти, первым ступивший на мостовые благословенного города, упал на колени, пытаясь поймать железную перчатку Императора.
— Врет, подлая собака!
Расступились свирепые охранники императорские, пропуская вперед человека, возрастом неопределенного. В грубом рубище, давно не мытом. В спутанных волосах колтуны нечесаные. Бородка козлиная, выщипанная. Глазки, что две горошины, по блюдцу мечутся. Кожа волдырями гноящимися покрыта. На ногах сандалии стоптанные.
— Великих побед тебе, Каббар, — даже головы не склонил. Один взгляд только на псов императорских бросил. Опустили глаза легронеры бесстрашные. Боялись мага, больше смерти боялись.
— Горгоний? — Император недовольно поморщился. — Почему ты здесь, а не колдуешь на благо Избранных. Не место мудрому старцу среди мертвых.
— Я и сам давно мертв, — маг остановился против упавшего на колени легона. — А здесь потому, что денно и нощно забочусь о благе твоей империи, Каббар. И о твоем благе. Неужели никто не сумел сбежать из города?
Генерий, которому предназначался вопрос, выдержал взгляд мага:
— Я уже ответил великому Императору.
— А как же тот всадник, что прошлой ночью раскидал, словно щенят, твоих непобедимых солдат, с боем миновал многочисленные посты и канул в направлении неизвестном?
— Но…
— Разве не нес тот всадник сверток, бережно охраняемый? И разве не узнали в том всаднике телохранителя Хеседа верного, майра Элибра? Зачем молчишь, собака брехливая, глаза таращишь? Или неправду мне духи прошептали? Не ты ли, собака, приказал легронерам своим молчать под страхом смерти о том эпизоде позорном?
Это – странный мир. Ослепительно красивый. Ошеломительно жесткий. Мир жарких джунглей. Мир, в котором обитает народ черных пантер. Не стаи – но ПЛЕМЕНА. Не звери – но РАСА.Это – странный мир. Мир, где воины-хищники снова и снова вступают в отчаянный, бесконечный бой с Проклятыми. С нелюдями. С монстрами-"неумершими". С... уж не потомками ли ЛЮДЕЙ?!Это – странный мир. Мир, что так или иначе станет родным для пришельца с далекой планеты. Для потерявшего память. Для того, что станет здесь величайшим из героев. Спасителем. Приемным сыном.
Для обмена опытом между расами потенциально готовыми к Контакту, расой разумных моллюсков была построена специальная планета Мегаклон. На неё перемещались разумы представителей молодых рас и помещались в синтетические носители. Но Создатели не учли тягу молодых рас к решению проблем силой, их гипертрофированную расовую нетерпимость. В первые же годы представители рас, которым некуда было возвращаться, а так же расы, накопившие здесь достаточное количество индивидуумов, попросили о натурализации. То есть попросили предать носителям вид и качество их первоначальных тел.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Он – тот, чьё предназначение было предопределено ещё в час рождения. Тот, кому назначен жребий – великий и тяжкий. Тот, кто приходит из нашего мира человеком и возвращается в мир иной – снова и снова. И – магом! Величайшим из магов. Тем, коему назначено совершить немыслимое. Свершить мечом и волшебством, кинжалом – и песней. Ибо только так будет разрушена неодолимая граница, силою Тьмы и Зла разделившая два мира…
Не всегда автомобильные катастрофы ставят точку в биографии. У героя романа «Варркан» самое интересное в жизни начинается именно в момент его «гибели». Угодив в пространственно-временную дыру между параллельными вселенными, он оказывается в волшебном мире, где узнает, что должен исполнить свое предназначение, определенное ему еще до рождения. Ему предстоит стать «варрканом» — охотником за нечистой силой, заполонившей планету по приказу Черного Короля.
Есть у молодых лейтенантов и прапорщиков такое слово — надо. Надо работать, чтобы получать зарплату. Как минимум. Чтобы спасать мир. Как максимум. Хотя и труднодостижимый. Но не для лейтенанта Лесика Пономарева и прапорщика Марии Баобабовой. Оперативные сотрудники Отдела подозрительной информации, в просторечье «Пи», не задумываясь ни на секунду, готовы пуститься в погоню за преступниками хоть через морг в параллельный мир, хоть на джипе сквозь тайгу, а хоть и в канализацию по собачьим меткам. Короче, туда, куда начальство пошлет...
Проспер Реддинг – обычный двенадцатилетний мальчишка. У него есть сестра-близнец, родители, основавшие благотворительный фонд, и целая куча богатых родственников, а сам он талантливый художник. Но счастливым он себя не чувствует, ведь в школе его считают изгоем, несмотря на богатство и славу семьи, и даже сестра посмеивается над ним.Однако Проспер и подумать не мог, что ему придется иметь дело с демоном, который триста лет провел в заточении, а теперь в любой момент может вырваться на свободу и отомстить всем Реддингам за грехи их предка.
Алекс и Кэллум просто хотят быть вместе, просто хотят любить друг друга, но это невозможно. Они по-прежнему не могут общаться без волшебного амулета, и с каждым днем девушке кажется, что эта пытка наконец разрушит их отношения. Как можно любить кого-то, если даже обнять его нет возможности? Кэллум бессилен помочь ей, он призрак, пришедший из другого мира. Мира, который сделает все, чтобы вернуть его назад и наказать. Теперь на кону не только их любовь, но и жизнь.
Для дедушки Фэнга и его внучки призраки и демоны — дела обычные, прямо скажем. Гораздо сложнее избежать внимания убийц и мафии. Все имена и названия выдуманы, все совпадения случайны. Из предупреждений — нехронологическое повествование и насилие. Произведение довольно мрачное, жесткое и, вероятно, неприятное, впечатлительным людям лучше его не читать.
Парень, студент, попадает в фильм "Гарри Поттер и узник Азкабана". Книги о Гарри Поттере уже подзабыты, а выдать себя как не-волшебника нельзя — случится что-то очень нехорошее. И нашему герою приходится занимать место под солнцем волшебного мира…
Решила я для разнообразия и отдыха написать что-то лёгкое и несерьёзное. Получилось только отчасти. Тут можно и посмеяться и чуточку побояться) ══ Обновлено 13.09 ══.