Пеп Гвардиола. На пике - [29]

В тот же день Пеп позвонил Манелю Эстиарте, который в свое время имел статус Марадоны в водном поло, олимпийскому чемпиону и другу, выступавшему в Италии, человеку, с которым у него сложились очень близкие отношения. «Ты знаешь какого-нибудь адвоката? А то мне скоро понадобится», – спросил он Манеля. Его приятель отправился к нему на следующий день, ожидая увидеть мучимого депрессией футболиста, нуждающегося в словах поддержки и дружеском объятии, так что он даже заготовил какие-то утешения; но, приехав, он обнаружил привычного Пепа: стойкого, задумчивого и одержимого. Гвардиола не спал всю ночь, изучая все инциденты, схожие с той ситуацией, в которую попал: читая юридические документы и просматривая аналогичные судебные дела. Пеп с головой погрузился в поиск решения вместо того, чтобы просто смириться со своей судьбой. Он собирался сражаться сам, не оставляя все на попечение адвокатов. В своей типичной манере Пеп все принял близко к сердцу и был готов взять свою судьбу в собственные руки, не перекладывая ответственность на других.

Несмотря на решимость Пепа биться за свою честь, временами жизнь испытывала ее на прочность, и тогда Манель Эстиарте поддерживал его, не давая отчаяться, как сам Пеп рассказывает в предисловии к автобиографии экс-ватерполиста, носящей название «Все мои братья»: «Семь лет я думал, что никогда не совершал ничего дурного. С первого дня, когда на меня показали пальцем и сказали: «Гвардиола – плохой человек», ты был на моей стороне. Когда такое случается с людьми, они не забывают таких поступков. Именно ты и твоя благословенная удача нажали ту кнопку телетекста, указав мне верную дорогу, так что семь лет спустя тот, кто показывал на меня пальцем, переменил свое мнение и теперь говорит: «Гвардиола не плохой, он хороший человек». Да, то была судьба, я в этом уверен, но ты верил в меня, поэтому мне и повезло. Ты принес мне столь необходимую удачу. Эта удача – настоящий подарок, самый важный титул, который я завоевывал за свою спортивную карьеру. Я никогда не смогу достичь другой такой же значимой победы, обещаю тебе. Я был о себе слишком высокого мнения, чтобы принимать какие-то вещества, способные мне навредить».

Задаетесь вопросом, при чем тут телетекст? Пеп Гвардиола имеет в виду звонок, который он получил от своего друга Эстиарте одним воскресным днем, многие месяцы спустя после того, как Национальный олимпийский комитет Италии объявил о позитивном результате проверки на нандролон. Пеп лежал на кушетке, когда позвонил Манель, весь возбужденный, почти кричащий в трубку. Эстиарте принялся объяснять, что он случайно наткнулся в итальянском телетексте на историю, относящуюся к недавнему открытию, связанному с тестированием на нандролон. Всемирное антидопинговое агентство заключило, что показатель в менее чем два нанограмма на миллилитр образца мочи – недостаточное количество для доказательства употребления запрещенного вещества, потому что, как недавно выяснилось, человеческий организм способен производить до девяти нанограмм на миллилитр вещества. Для контраста скажем, что в образце мочи канадского спринтера Бена Джонсона было найдено две тысячи нанограмм на миллилитр. Это был случайный, однако же поворотный момент длительного судебного процесса, который стал главной психологической проверкой на прочность для Пепа.

«Я убежден, что выиграю дело», – много раз говорил Пеп итальянской прессе в ходе разбирательств. Ему объявили четырехмесячную дисквалификацию, но с того момента, как Национальный олимпийский комитет вынес свой приговор, Гвардиола дал старт юридическому процессу, продолжавшемуся до тех пор, пока Пепу не удалось доказать свою невиновность. Он никогда не соглашался ни с обвинениями, ни с наложенными санкциями. Он даже сказал как-то: «Итальянская система правосудия может заглянуть мне в глаза. Я невиновен».

В мае 2005 года трибунал Брешии оштрафовал его на две тысячи евро, приговорив к семи месяцам тюремного заключения. Вердикт был отменен, потому что до сих пор за Пепом не было никаких криминальных дел, но для Гвардиолы он стал большим препятствием. «Неужели вы думаете, что мне нужны запрещенные вещества, чтобы сыграть против «Пьяченцы»?», – вопрошал он риторически.

Для Пепа это было делом чести, вопросом человеческих ценностей. Его обвиняли в том, чего он не совершал, и он был готов потратить все до последнего, лишь бы доказать свою невиновность. Адвокаты и впрямь могли забрать каждый цент, но он никогда не оставил бы этого пятна на своей репутации. Его союзники, включая Эстиарте, видели, как он буквально помешался на этом деле. Вероятно, одержимость – отличительная черта его натуры, но в этот раз она довела его до истощения. «Оставь это, все в прошлом, никто не помнит об этом», – говорил ему потом Эстиарте. «Я помню, и я знаю, что это не правда, это ложь», – отвечал Пеп. Он должен был продолжать до тех пор, пока не очистит свое доброе имя.

Коллель объясняет произошедший инцидент в своей биографической книге, иллюстрируя всю нелепость этого процесса. Весной 2005 года агент Гвардиолы Хосе Мария Оробитг во время слушаний извинился и отлучился в туалет. Господин средних лет вошел в уборную вслед за ним и, встав рядом, загадочно прошептал: «Порой невиновным приходится расстаться с жизнью, чтобы одержать победу». Этот человек был очень высокопоставленной персоной из числа тех, кто был вовлечен в процесс.