Пеп Гвардиола. На пике - [102]

Глава 6. Пеп Гвардиола и Жозе Моуринью

14 мая 1997 года. Стадион «Фейеноорда», Роттердам. Финал Кубка обладателей кубков. «Барселона» – «Пари Сен-Жермен». В одном углу ринга Роналдо, Луиш Фигу, Луис Энрике и Пеп Гвардиола, ведомые Бобби Робсоном; в другом углу – французская команда на спаде, ослабленная уходами Джоркаеффа, Жинолы и Джорджа Веа, но по-прежнему рассчитывающая на легендарного Раи и его соотечественника Леонардо, будущую звезду итальянского «Милана».

Матч был напряженным. Обе команды хорошо играли, создав ряд опасных моментов. Единственный гол оказался решающим, на последних минутах первого тайма реализовал пенальти Роналдо – тогда его считали лучшим игроком мира, – выведя «Барселону» вперед.

Команда Робсона дожала соперника, и, когда арбитр Маркус Мерк дал финальный свисток, каталонские игроки принялись праздновать победу, принесшую им явное облегчение. Сезон 1996–1997, первый за десятилетие без Йохана Кройфа на тренерском мостике, выдался непростым.

Пока игроки отмечали победу, Пеп старался обнять каждого партнера – и всех, кто был связан с клубом и находился в этот момент на поле. Иван де ла Пенья и Гвардиола встали на колени на газоне и обнялись, а когда поднялись на ноги, Пеп поймал взгляд одного из членов тренерского штаба. Пеп помахал ему рукой, расплывшись в улыбке до ушей, и побежал к нему, раскрыв руки для объятия.

Этим человеком был Жозе Моуринью.

Пеп и Жозе обнялись. В тот момент будущий тренер мадридского «Реала» работал на «Барселону», занимая пост личного переводчика и ассистента Бобби Робсона. Моуринью заключил Пепа в объятия и, крепко держа его, принялся поднимать вверх и вниз, трижды, перед тем как они оба начали прыгать и скакать от радости, как дети в канун Рождества.

Два друга отмечали успешно проделанную работу.

Тот сезон был первым их совместным в клубе, за ним последуют еще три, прежде чем Жозе уйдет из «Барсы» в 2000 году. Четыре сезона, за время которых они изучат друг друга досконально.

Годы спустя, в самый разгар серии напряженных и неприятных «Эль Класико», Пеп отметит, что когда-то давно они были друзьями: «Я просто хочу напомнить ему о том, что мы были вместе четыре года. Он знает меня, я знаю его. Я держу это в голове».

«Я отдаю всего себя, ничего не остается. Таково основополагающее правило. И мне нужно подзаправиться снова», – сказал Пеп на пресс-конференции, на которой объявил о своем уходе. Это было открытым признанием собственной слабости, уязвимости, которую он явил всему миру.

Но дни, даже часы спустя после того, как он признал свою истощенность и неготовность продолжать, Пеп переменился, изменилось даже выражение его лица. Чувство облегчения, которое он испытал в ходе публичного прощания, сменилось ощущением тоски и печали.

О причинах такой перемены настроения ходили разные кривотолки, но так или иначе она стала последствием этих проводов на пресс-конференции, которые стали таким неуместным и несоответствующим завершением его блестящей карьеры: в конце концов, клуб объявлял о том, что лучший тренер в его истории покидает команду, и директора решили, что будет лучше, если это заявление совпадет с объявлением имени преемника, коим должен был стать Тито Виланова. Была ли причина его меланхолии в том, что его ассистент и близкий друг Тито оставался в клубе, приняв решение, удивившее многих? Или все дело в том, что босс и его сменщик все еще вынуждены были делить одну территорию? А может, причиной в большей степени была атмосфера, создавшаяся в раздевалке в тот момент, когда он объявлял об отставке, ибо все в команде, как игроки, так и тренеры, считали, что могли сделать больше, чтобы убедить его остаться?

Какими бы ни были последствия, эмоционально Пеп был истощен и выжат и, являя всем свою уязвимость и хрупкость, он демонстрировал все те шрамы, которыми наградило его огромное давление мира элитного футбола, так сильно состарив. Пеп говорил нам: «Я не Супермен; я уязвим, у меня есть недостатки». Пеп Гвардиола: архетипичный антигерой, человек, способный добиться величия и готовый творить замечательные дела, несмотря на все свои слабости и страхи, осознающий свою власть и ответственность. Но он был бы счастливее, если бы ему не приходилось разрываться на части, играя многочисленные роли лидера клуба, философа и тренера, который, несмотря ни на что, противился превращению самого себя в пример для подражания. Так что скорее он Человек-паук.

В конце концов, Супермен не прослезился бы перед телекамерами всего мира, как это случилось после того, как его команда выиграла шестой за год турнир, Клубный чемпионат мира, обыграв «Эстудиантес». И не признал бы сразу после этого события, в первых же своих репликах после игры, что «будущее выглядит туманным»: «Стать еще лучше просто невозможно». Еще находясь на поле, он спросил у Тито: «Что теперь будем делать?», потому что видя перед собой все те же вызовы, Пеп теперь мог представлять и проблемы, которые ждали впереди, и не считал себя достаточно сильным, чтобы вновь их преодолевать. С вершины славы в этой игре есть только один путь: вниз.