«Пена дней» и другие истории - [32]
– Ты, правда, не очень-то красивый, – поддразнила его Хлоя.
– Я не виноват. – Колен опустил голову. – Я недосыпаю.
– Поцелуй меня, Колен. Я очень злая. Давай я приму за это две пилюли.
– С ума сошла! – воскликнул Колен. – Только одну. Ну, глотай!
Хлоя зажмурилась, побледнела и прижала руку к груди.
– Готово, – произнесла она с трудом. – Сейчас начнется.
У корней ее шелковистых волос выступила испарина.
Колен сел рядом с ней и обнял ее за плечи. Хлоя обеими руками стиснула его руку и застонала.
– Успокойся, ну, пожалуйста, – сказал Колен. – У нас нет другого выхода.
– Мне больно… – прошептала Хлоя.
Из-под ее век выкатились две слезы, такие же огромные, как глаза, и, упав, оставили холодный след на ее округлых, нежных щеках.
XXXVII
– Совсем нет сил… – прошептала Хлоя. Она опустила ноги на пол и попробовала встать. – Ничего не получается, я вся какая-то ватная.
Колен подошел к ней и приподнял ее. Она обхватила его за плечи.
– Держи меня, Колен, я сейчас упаду…
– Ты устала от лежания, – сказал Колен.
– Нет, это из-за пилюль твоего старого аптекаря.
Она снова попыталась стать на ноги, но пошатнулась. Колен поддержал ее, но она, падая, увлекла его за собой на кровать.
– Мне так хорошо… – сказала Хлоя. – Обними меня. Мы очень давно не были вместе!..
– Не надо, – сказал Колен.
– Нет, надо! Поцелуй меня. Я жена твоя или нет?
– Жена, – подтвердил Колен. – Но ты нездорова.
– Я в этом не виновата, – сказала Хлоя, и губы ее дрогнули, словно она вот-вот заплачет.
Колен наклонился к ней и стал целовать ее так бережно, как целовал бы цветок.
– Еще, – сказала Хлоя, – и не только лицо… Выходит, ты меня больше не любишь? Ты больше не хочешь меня любить как жену?
Он крепко прижал ее к себе. Она была теплой и благоухающей. Флакон духов, вынутый из коробки, обтянутой белым шелком.
– Да, – сказала Хлоя, вытянувшись, – еще…
XXXVIII
– Мы опоздаем, – предупредил Колен.
– Не важно, – сказала Хлоя. – Переставь часы.
– Ты правда не хочешь поехать на машине?
– Правда. Я хочу пройтись с тобой по улицам.
– Но это далеко!
– Не важно, – сказала Хлоя. – Когда ты меня… целовал, ко мне вернулись силы. Мне хочется идти пешком.
– Тогда я попрошу Николя заехать за нами. Ладно? – предложил Колен.
– Ну, если хочешь…
Чтобы пойти к доктору, Хлоя надела нежно-голубое платье с очень глубоким остроконечным вырезом, а поверх накидку из рыси и шапочку из того же меха. Туфли из крашеной змеиной кожи завершали ансамбль.
– Пошли, кошка, – сказал Колен.
– И вовсе не кошка, а рысь.
– Это слово рычит.
Они вышли из спальни. У окна Хлоя остановилась.
– Что такое? Здесь не так светло, как обычно?..
– Тебе кажется, – сказал Колен. – Смотри, сколько солнца…
– Нет, – настаивала Хлоя. – Я отлично помню, что раньше солнце доходило вот до этого места на ковре, а теперь доходит только досюда…
– Это зависит от часа дня.
– Нет, не зависит, потому что был тот же час!..
– Проверим завтра в это время.
– Нет, ты погляди, оно доходило до седьмой черты, а теперь только до пятой…
– Идем, мы опаздываем.
Проходя мимо большого зеркала в выложенном плитками коридоре, Хлоя улыбнулась своему отражению. Не может быть, чтобы она серьезно заболела. Они теперь часто будут вместе гулять. Он научится экономить. У них пока еще хватит инфлянков, чтобы жить без забот. А потом он пойдет работать…
Звякнул язычок замка, и дверь за ними захлопнулась. Хлоя взяла Колена под руку. Она шла короткими легкими шагами, два ее шага соответствовали одному шагу Колена.
– Как хорошо, – сказала Хлоя. – Солнышко светит, и пахнет деревьями.
– Конечно, – сказал Колен. – Весна!
– Разве? – И Хлоя лукаво улыбнулась.
Они повернули направо и, миновав два длинных строения, вошли в медицинский квартал. Не пройдя и ста метров, они почуяли резкий запах анестезирующих средств. А в ветреные дни он ощущался еще раньше. Тротуар тут стал совсем другим. Он представлял собой уложенную на бетонных опорах решетку из тонких металлических прутьев, тесно приваренных друг к другу. Она прикрывала широкую, но неглубокую канаву, по которой текла смесь спирта с эфиром. Использованные тампоны ваты, перепачканные гноем, сукровицей, а иногда и кровью, неслись в грязном потоке. Сгустки полусвернувшейся крови кое-как подкрашивали эту летучую жижу, которая уносила куски разлагающейся человеческой плоти, вращающиеся вокруг своей оси, как сильно подтаявшие айсберги. Однако эфир забивал все прочие запахи. Под решеткой проплывали и клочья марли, и скомканные бинты, – намокнув, они вяло раскручивали свои уснувшие кольца. Вертикально по фасадам домов в канаву спускались сточные трубы, и достаточно было несколько минут понаблюдать за тем, что из них вываливается, чтобы определить специальность врача, практикующего в этом доме. Из одного сточного жерла выкатился глаз, завертелся волчком и, прежде чем исчезнуть под большим куском разбрюзгшей красноватой ваты, подобной ядовитой медузе, на мгновение уставился на них.
– Мне тут не нравится, – сказала Хлоя. – Воздух, правда, здесь продезинфицированный, но глядеть на все это не очень-то приятно.
– Конечно.
– Пошли по мостовой.
– Можно, но тогда мы попадем под машину.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Борис Виан (1920–1959) — французский романист, драматург, творчество которого, мало известное при жизни и иногда сложное для восприятия, стало очень популярно после 60-х годов XX столетия.В сборник избранных произведений Б. Виана включены замечательные романы: «Пена дней» — аллегорическая история любви и вписывающиеся в традиции философской сказки «Сердце дыбом» и «Осень в Пекине».
Это второй, после «Я заплюю ваши могилы», роман, вышедший в 1948 году под псевдонимом «Вернон Салливен», осужденный в 1950 и отправленный на костер вместе с первой книгой. В высшей степени характерное для Салливена произведение: роман, отвергнутой по соображениям морали, граничащей с глупостью.Секс, кровь, смерть — как в любой великой книге, заслуживающей уважения.И много остроумия — ведь книга написана Борисом Вианом.
Борис Виан (1920–1959) – один из самых ярких представителей послевоенного французского авангарда.
Исчезнувший в 39 лет Борис Виан успел побывать инженером, изобретателем, музыкантом, критиком, поэтом, романистом, драматургом, сценаристом, переводчиком, журналистом, чтецом и исполнителем собственных песен... Время отводило на все считанные секунды."Осень в Пекине" — "самый пронзительный из современных романов о любви", по определению Р. Кено. Сегодня его творчество органично входит в общий контекст XX века. Влияние оспаривается, наследие изучается, книги переиздаются и переводятся. Пустое место между Жаком Превером и Аленом Роб-Грийе заполняется.
Эта книга представляет российскому читателю раннюю прозу и драматические произведения Бориса Виана (1920–1959). Первый опубликованный роман писателя «Сколопендр и планктон» безусловно принадлежит к числу наиолее остроумных произведений современной литературы.
Германия, 1939 год. Тринадцатилетняя Магда опустошена: лучшую подругу Лотту отправили в концентрационный лагерь, навсегда разлучив с ней. И когда нацисты приходят к власти, Магда понимает: она не такая, как другие девушки в ее деревне. Она ненавидит фанатичные новые правила гитлерюгенда, поэтому тайно присоединяется к движению «Белая роза», чтобы бороться против деспотичного, пугающего мира вокруг. Но когда пилот английских ВВС приземляется в поле недалеко от дома Магды, она оказывается перед невозможным выбором: позаботиться о безопасности своей семьи или спасти незнакомца и изменить ситуацию на войне.
Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.
Сухум. Тысяча девятьсот девяносто пятый год. Тринадцать месяцев войны, окончившейся судьбоносной для нации победой, оставили заметный отпечаток на этом городе. Исторически желанный вождями и императорами город еще не отошел от запаха дыма, но слово «разруха» с ним не увязывалось. Он походил на героя-освободителя военных лет. Окруженный темным морем и белыми горами город переходил к новой жизни. Как солдат, вернувшийся с войны, подыскивал себе другой род деятельности.
Когда пожилой Мюррей Блэр приглашает сына и дочерей к себе на ферму в Нью-Гэмпшир, он очень надеется, что семья проведет выходные в мире и согласии. Но, как обычно, дочь Лиззи срывает все планы: она опаздывает и появляется с неожиданной новостью и потрепанной семейной реликвией — книгой рецептов Фанни Фармер. Старое издание поваренной книги с заметками на полях хранит секреты их давно умершей матери. В рукописных строчках спрятана подсказка; возможно, она поможет детям узнать тайну, которую они давно и безуспешно пытались раскрыть. В 2019 году Элизабет Хайд с романом «Спросите Фанни» стала победителем Книжной премии Колорадо в номинации «Художественная литература».
«У крутого обрыва, на самой вершине Орлиной Скалы, стоял одиноко и неподвижно, как орёл, какой-то человек. Люди из лагеря заметили его, но никто не наблюдал за ним. Все со страхом отворачивали глаза, так как скала, возвышавшаяся над равниной, была головокружительной высоты. Неподвижно, как привидение, стоял молодой воин, а над ним клубились тучи. Это был Татокала – Антилопа. Он постился (голодал и молился) и ждал знака Великой Тайны. Это был первый шаг на жизненном пути молодого честолюбивого Лакота, жаждавшего военных подвигов и славы…».
Овдовевшая молодая женщина с дочерью приезжает в Мемфис, где вырос ее покойный муж, в надежде построить здесь новую жизнь. Но члены религиозной общины принимают новенькую в штыки. Она совсем не похожа на них – манерой одеваться, независимостью, привычкой задавать неудобные вопросы. Зеленоглазая блондинка взрывает замкнутую среду общины, обнажает ее силу и слабость как обособленного социума, а также противоречия традиционного порядка. Она заставляет задуматься о границах своего и чужого, о связи прошлого и будущего.
Историческая трилогия выдающейся норвежской писательницы Сигрид Унсет (1882–1949) «Кристин, дочь Лавранса» была удостоена Нобелевской премии 1929 года. Действие этой увлекательной семейной саги происходит в средневековой Норвегии. Сюжет представляет собой историю жизни девушки из зажиточной семьи, связавшей свою судьбу с легкомысленным рыцарем Эрландом. Это история о любви и верности, о страсти и долге, о высокой цене, которую порой приходится платить за исполнение желаний. Предлагаем читателям впервые на русском все три части романа – «Венец», «Хозяйка» и «Крест» – в одном томе.
Люси Мур очень счастлива: у нее есть любимый и любящий муж, очаровательный сынишка, уютный дом, сверкающий чистотой. Ее оптимизм не знает границ, и она хочет осчастливить всех вокруг себя. Люси приглашает погостить Анну, кузину мужа, не подозревая, что в ее прошлом есть тайна, бросающая тень на все семейство Мур. С появлением этой женщины чистенький, такой правильный и упорядоченный мирок Люси начинает рассыпаться подобно карточному домику. Она ищет выход из двусмысленного положения и в своем лихорадочном стремлении сохранить дом и семью совершает непоправимый поступок, который приводит к страшной трагедии… «Три любви» – еще один шедевр Кронина, написанный в великолепной повествовательной традиции романов «Замок Броуди», «Ключи Царства», «Древо Иуды». Впервые на русском языке!
Джеймс Джойс (1882–1941) — великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. Роман «Улисс» (1922) — главное произведение писателя, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра. По замыслу автора, «Улисс» — рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка, — вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что искусство способно сказать о человеке.
Самый популярный роман знаменитого прозаика Арчибальда Кронина. Многим известна английская пословица «Мой дом — моя крепость». И узнать тайны английского дома, увидеть «невидимые миру слезы» мало кому удается. Однако дом Джеймса Броуди стал не крепостью, для членов его семьи он превратился в настоящую тюрьму. Из нее вырывается старшая дочь Мэри, уезжает сын Мэт, а вот те, кто смиряется с самодурством и деспотизмом Броуди — его жена Маргарет и малышка Несси, — обречены…