Пеллюсидар - [51]

Мне не попадались люди, не встречал я и следов их деятельности. Это, впрочем, меня не удивляло, ибо человечество Пеллюсидара было еще молодо и малочисленно.

Наверное, я был первым человеком, нога которого ступила на эту девственную землю. Эта мысль развлекала меня безмерно, и я часто к ней возвращался.

Ничто не указывало на присутствие человека, но в один прекрасный день мое одиночество было нарушено. Я не спеша шел по ущелью и остановился в его конце, чтобы получше рассмотреть прекрасную долину, представшую перед моими глазами. С одной стороны ее окаймлял густой лес, а прямо передо мной была небольшая речушка. Я стоял, наслаждаясь этой картиной, в который раз изумляясь чудесам Природы. Внезапно из леса послышались крики и треск ломаемых сучьев. В том, что эти звуки издают человеческие существа, у меня не было сомнений.

Я осмотрелся и, увидев огромный валун, спрятался за ним. Треск раздавался все сильнее и ближе, и вскоре преследуемый и преследователи - а я в этом не сомневался - вылетели из чащи.

Я замер в ожидании. Через несколько секунд затравленное животное окажется в поле моего зрения, а мгновениями позже я увижу полуголых дикарей, размахивающих дубинами, копьями и каменными ножами.

Я много раз наблюдал подобную сцену за время моей жизни в Пеллюсидаре и сейчас с нетерпением ожидал ее повторения. Я надеялся, что охотники будут дружественно настроены и покажут мне дорогу в Сари.

Пока я думал об этом, "добыча" появилась в пределах видимости. Я замер от изумления. Это было не загнанное животное, а испуганный старый человек, бегущий от страшной опасности.

Убегая от настигающих его охотников, он устремился в моем направлении. Человек успел преодолеть лишь несколько метров, когда из леса появились его преследователи, - это были саготы - гориллоподобные воины махар, охотники за рабами, каратели, послушные воле своих хозяев.

Дюжина огромных саготов преследовала охваченного ужасом человека! Один из них был уже совсем близко от своей жертвы. Он что-то торжествующе закричал. И тут меня как громом ударило - я начал узнавать бегущего человека - это был Перри! Перри, мой лучший друг, должен был погибнуть у меня на глазах, а я не мог ничего сделать.

В отчаянии я совершенно забыл об оружии, которым был увешан. Но, согласитесь, трудно одновременно мыслить категориями XX века и палеолита. Я мыслил категориями каменного века, а в нем не было огнестрельного оружия.

Огромный сагот уже настиг Перри, когда я случайно положил руку на револьвер. Прикосновение холодного металла вывело меня из оцепенения, и, сорвав с плеча тяжелую винтовку, из которой можно убить пещерного медведя или даже мамонта, я тщательно прицелился в грудь звероподобному человеку и спустил курок.

Выстрел отбросил сагота назад, он выронил копье и медленно стал оседать на землю. Однако смерть предводителя не остановила преследователей. Они были просто не в состоянии связать раздавшийся гром выстрела и падение одного из них. Только Перри мог понять смысл этих событий. Саготы лишь на мгновение задержались у трупа своего товарища, а затем с удвоенной яростью припустили за жертвой.

В этот момент я выскочил из-за валуна, служившего мне укрытием, и выстрелил еще раз, но уже из револьвера, чтобы сберечь более ценные винтовочные патроны.

Еще один сагот упал на землю. Теперь все внимание оставшихся было приковано к моей персоне. В ту же минуту они бросились ко мне, горя мщением. Я, впрочем, тоже не терял времени и, устремившись на выручку к Перри, четырьмя выстрелами свалил еще трех противников, что заставило оставшихся задуматься. Это было уже слишком - грохочущая, невидимая смерть, поражающая с огромного расстояния.

Пока они пребывали в недоумении, я успел добежать до Перри. Никогда в жизни я не видел такого выражения лица, какое было у Перри в момент, когда он узнал меня. Это невозможно описать. Я сунул ему в руку заряженный револьвер и выпустил последний заряд из своего оружия. Теперь нас было двое против шестерых.

Посовещавшись, саготы снова бросились к нам, хотя видно было, что они сильно напуганы. Им так и не удалось достичь цели - спустя мгновение трое из них, что остались в живых, бежали со всех ног по направлению к лесу.

Когда последний сагот скрылся в лесной чаще, Перри повернулся ко мне, крепко обнял меня за шею и, уткнувшись своим старым лицом в мою рубашку, заплакал, как малое дитя.

Глава II Кошмарное путешествие

Мы разбили лагерь там же, на берегу тихой реки. Здесь Перри и рассказал мне обо всем случившемся с ним со дня моего отъезда.

Выяснилось, что Худжа-Проныра распространил слухи о том, что я намеренно не взял Диан с собой и, более того, не собираюсь вернуться в Пеллюсидар. Он рассказывал всем, будто я устал от этого чуждого мне мира и от его обитателей.

Диан он объяснил, что во внешнем мире у меня осталась жена и что я, мол, никогда не помышлял взять Диан Прекрасную с собой.

Вскоре после этого Диан исчезла из лагеря, и Перри ничего не знал о ее судьбе.

Он не имел ни малейшего представления о времени, прошедшем со дня моего отъезда, но предполагал, что с тех пор минуло уже несколько лет.