Пекло - [16]

– Взвод, занять позиции! – зычно скомандовал Тульский, подняв руку и показывая жестами, каким образом должны рассредоточиться бойцы. Выгнав последних зевак, они разбежались по укрытиям и приготовились встретить кинжальным огнем любую вырвавшуюся из «Фантома» угрозу. Вряд ли они знали, с кем или с чем им придется иметь дело. Но, судя по наличию у них ручных многозарядных гранатометов, ребята были готовы ко всему.

– Уходим отсюда! – поторопил Кальтер Веру, не дожидаясь повторного распоряжения. – Скорее! Нам тут и впрямь не место.

Полностью выполнять приказ майора они, однако, не стали. Выбравшись из воронки на вершину вала, агенты устроились за торчащей из земли, словно гигантское надгробие, железобетонной плитой и продолжили наблюдение. Оглядевшись по сторонам, Куприянов заметил, что половина зевак тоже решила остаться, пусть даже отныне они не могли документировать свои похождения на фотокамеры. Прогонять их отсюда сейчас было некому. Все спецназовцы находились на дне кратера, нацелив оружие на «Фантом», и не обращали внимание на все остальное.

Измятый и дымящийся люк вылетел из шлюза, прогрохотал по земле и остановился метрах в пяти от модуля. Из проема тут же вырвалась вспышка яркого пламени, превратив на миг ночь в солнечный день и выбросив наружу… нет, не какие-нибудь горящие обломки, а человека! Полностью объятый огнем, он выбежал из раскаленной печи, споткнулся и, упав на четвереньки, остался в этой позе перед взявшими его на мушку солдатами. Он не орал от боли, не звал на помощь, не катался по земле и не бился в агонии. Астронавт – а кто еще это мог быть? – просто замер на месте, как будто хотел сначала отдышаться и осмотреться. А тот факт, что он продолжает гореть, волновал его во вторую очередь. Или вообще не волновал, учитывая, с каким равнодушием он к этому относился.

Наверняка разгадка данного феномена крылась в скафандре, который нельзя было рассмотреть из-за слишком яркого пламени. И правда, что еще кроме сверхпрочного, антиперегрузочного и жароустойчивого скафандра помогло астронавту пережить сокрушительную аварию и пожар? А еще в это чудо техники был встроен внешний усилитель мускулатуры – экзоскелет. Тот самый, что позволил пилоту выломать заклинивший люк шлюза и освободиться.

Именно так, без задней мысли подумал Кальтер, глядя на горящего, но явно живого астронавта. Так же, очевидно, подумал и Тульский, поскольку иного разумного объяснения происходящему не существовало. Прежде чем накрыть обломки маскировочными тентами, с некоторых из них требовалось сбить пламя, поэтому спецназовцы прихватили с собой несколько компактных огнетушителей. Схватив их по приказу майора, трое бойцов закинули автоматы за спины и бросились на выручку пришельцу из космоса.

И тут стряслось такое, чего даже готовый, казалось бы, ко всему Кальтер совершенно не ожидал. Все, что требовалось от астронавта, это оставаться неподвижным и ждать, когда спасатели погасят огонь. Но как только на него обрушились три пенные струи, он испустил громкий, душераздирающий звук. В этом нечеловеческом вопле пронзительно высокие ноты сочетались со шкворчащим шипением – так, словно здесь не тушили пожар, а поджаривали на гигантской сковороде живого кита.

Продолжая кричать, астронавт рывком вскочил с четверенек. Притушенное было пламя вновь вспыхнуло, да с такой силой, что спецназовцы едва успели шарахнуться в стороны. Свою работу они не прекратили, но теперь три жалкие пенные струи просто растворялись в ревущем факеле, что в один миг вырос до невероятных размеров. В нем еще угадывались контуры человека, хотя сейчас он больше походил на натурального демона. А издаваемый им вопль лишь усиливал это сходство.

Чтобы металлический скафандр заполыхал с такой силой, его следовало облить напалмом, но уж точно не углекислотным реагентом. И потому произошедшие с астронавтом метаморфозы выглядели по меньшей мере странными. Впрочем, поразмыслить над этой загадкой пожарники все равно не успели. Какими бы осторожными они ни были, в следующую секунду огонь дотянулся до них.

Именно дотянулся – так, как дотягивается, например, охотящаяся змея до своих жертв. Три ослепительных протуберанца выскочили поочередно из человекообразного светила, и каждый угодил точно в живую цель. На сей раз никому из пожарников не удалось увернуться от стихии. Длинные языки пламени захлестнули их, и они в мгновение ока вспыхнули таким же ярким огнем. А затем с грохотом разлетелись на обугленные ошметки. Хотя в последнем был виноват не огонь, а гранаты и прочие боеприпасы, которыми были обвешаны вояки. И которые от высокой температуры мгновенно воспламенились и взорвались.

Реакция Тульского на гибель троих его бойцов была вполне естественной и прогнозируемой. Причиной их смерти стала не халатность или несчастный случай. Это было настоящее, неприкрытое убийство, ведь они находились на безопасном расстоянии от источника огня. И вспышки, что их прикончили, вовсе не походили на хаотические. Они напоминали струи мощного огнемета, тем более что других протуберанцев, которые плюнули бы мимо целей, больше не последовало.