Пекин и его окрестности. Путеводитель - [7]
Даже сам император поднимался пешком к сооружённым в 1420 году >*Полуденным воротам (Умэнь) [1] – центральному входу «в Запретный город, в те пределы, который мы никогда прежде не посещали, и было так, словно ворота хотели мне рассказать о том, какое чудо и какие тайны меня ожидали…» (Пьер Лоти, 1903). С Полуденных ворот император наблюдал за военными церемониями, оглашал календарь нового года и выносил приговор пленным, поднимая или опуская большой палец.
Через следующий за ним Внешний двор, извиваясь, проходит канал Золотой воды с пятью изящно выгнутыми мостами Золотой воды – символами конфуцианских добродетелей: Человеколюбия, Справедливости, Благонравия, Правдивости и Мудрости.
Это излюбленный кадр для фотографов. Двигаясь вдоль дворца с юга на север, вы минуете ворота Высшей Гармонии (Тайхэмэнь) [2]. Два бронзовых льва по бокам от них символизируют могущество китайских императоров.
Павильон Сохранения Гармонии.
На огромной трёхуровневой мраморной террасе, практически в самом центре Запретного города, стоят ещё три здания. Первое из них – >**павильон Высшей Гармонии (Тайхэдянь) [3], здание прекрасных пропорций, самое большое в дворцовом комплексе и одно из самых грандиозных во всём Китае. Тяжёлые стропила, гениальная конструкция которых распределяет вес на 24 покрытые красным лаком колонны, являют собой шедевр плотницкого искусства. Император проводил здесь собрания, при этом его роскошно украшенный >*трон был чаще всего спрятан за занавесом: Сын Неба был недосягаем для народа.
Приготовления для ритуальных действий проводились в расположенном позади павильоне Совершенной Гармонии (Чжунхэдянь) [4].
Завершением этого триединого ансамбля служит >*павильон Сохранения Гармонии (Баохэдянь) [5]. Здесь правители не только давали аудиенции для подданных и членов семьи, но и лично наблюдали за ходом экзаменов для чиновников высшего ранга.
Пройдя мимо самой красивой каменной скульптуры дворца – огромного 200-тонного >*барельефа с изображением девяти драконов – вы через ворота Небесной Чистоты (Тяньцинмэнь) [6] попадаете в личные императорские покои. Здесь есть своя мраморная терраса, и на ней в уменьшенном масштабе повторяется комплекс из трёх церемониальных павильонов.
Павильон Небесной Чистоты (Цяньцингун) [7] служил официальной резиденцией императора, оттуда через павильон Соприкосновения Неба и Земли (Цзяотайдянь) [8] можно было попасть к павильону Земного Спокойствия (Куньнингун) [9], спальне императрицы. Только первые четыре императора династии Мин действительно использовали для жилья эти здания размером со спортивный зал. Все последующие предпочитали жить и спать в более уютных и легче отапливаемых помещениях.
За воротами Земного Спокойствия открывается жемчужина китайского садового искусства: живописный >*Дворцовый сад [10] со старыми деревьями и галечной мозаикой на извилистых тропинках. Не менее замечательны здесь и здания эпохи Мин, к примеру, павильон Императорского Покоя.
К западу и востоку от главной оси дворца, в домах, где жили придворные, можно представить себе будни императорского двора с их интригами и политическими играми. Самой ослепительной фигурой на закате императорского дома была вдовствующая императрица Цыси (1835–1908), которая захватила трон после смерти своего супруга и самодержавно правила Китаем на протяжении почти 50 лет. Ко двору она попала, будучи юной наложницей императора Сяньфына, а благодаря рождению сына, наследника Тунчжи, стала второй женой императора. Поскольку её сын был ещё слишком юн, Цыси взяла власть в свои руки – и больше её никогда не отдавала. Все, кто вставал у неё на пути, были убиты: и сын, задумавший сам править страной, когда достиг совершеннолетия, и её беременная невестка, грозившая родить ей законного престолонаследника. Последний период её правления отмечен внутриполитическими беспорядками и слабостью внешней политики, а кульминацией его стало «боксёрское восстание» 1900 года.
В плетении придворных интриг активно участвовали многие евнухи. При императоре Канси кастратов было около 20 000, позже Цяньлун сократил их число до 3300. Почти все они были китайцами, так как у маньчжуров кастрация была запрещена. Китайские историки характеризуют их, за некоторыми исключениями, как одержимых властью и продажных людей. Возможно, что причиной таких качеств служил сам факт оскопления, но несомненно, они лишь ускорили закат империи.
Теперь, чтобы продолжить экскурсию, хорошо бы разыскать необычайно фотогеничную >*стену Девяти драконов (Цзюлунби) [11] из глазурованного кирпича. Это классический образец богатой символики китайского искусства: пятипалые сказочные драконы символизируют императорскую власть, с числом девять у китайцев ассоциируется счастье, а жемчужины, которыми играют драконы, являются символом бессмертия.
Особого внимания заслуживает >*сокровищница >*Дворца Мирной Старости [12]. На протяжении многих столетий все правители династий Мин и Цин – особенно эстет Цяньлун – собирали предметы искусства. В результате к моменту падения империи собралась огромная коллекция из свитков с рисунками, фарфора, нефритовых изделий и многого другого, всего около 800 000 предметов. Дальнейшая одиссея этих художественных произведений читается почти как детектив: в 1933 году, боясь японской оккупации, большую и самую драгоценную часть коллекции упаковали в сотни деревянных ящиков и перевезли в Нанкин, тогдашнюю столицу. Чан Кайши, спасаясь бегством от Мао Цзэдуна, прихватил с собой эти хрупкие сокровища – причём, говорят, только один ящик упал с запряжённой ослом тележки. Вместе с ними он проехал пол-Китая и, наконец, в 1949 году перевёз их на Тайвань, где они сегодня и выставлены в Национальном дворце-музее города Тайбэя. Но и той части сокровищ, что осталась здесь в Пекинском дворце, достаточно, чтобы показать непреходящую красоту канонов китайского искусства.
