Пехотинец в Сталинграде. Военный дневник командира роты вермахта. 1942–1943 - [6]
– Жушко!
– Господин лейтенант?
– У вас все еще при себе ваше особое оружие?
– Яволь, герр лейтенант! Оно находится в обозе, и нам придется подождать, пока его доставят сюда.
– Хорошо. Подумайте об этом, когда сегодня вечером подойдет гауптфельдфебель[9] Михель с полевой кухней. Кстати, как он сейчас?
– Нормально, господин лейтенант! На него, как и прежде, всегда можно положиться. Там, где другие не могут найти свои роты, Михель обязательно дойдет.
Я чувствовал бы себя спокойнее, если бы мой арсенал был при мне. К «особому оружию» относились заряды взрывчатки, полученные из ручных гранат, русский автомат, русское противотанковое ружье и боеприпасы к ним. После первых же боев в России мы поняли, что русские автоматы и противотанковые ружья были более надежными, чем наши. Наши были хороши, но капризничали при загрязнении. Уже давно я возил с собой боеприпасы, которые можно было использовать с трофейным оружием, – просто на всякий случай. И несколько раз в прошлом мне приходилось пускать их в ход, и это приносило пользу.
За две минуты до назначенного времени атаки я посмотрел в небо. На всем его просторе вдаль и вширь не было ни облачка, если не считать дыма пожаров вокруг нас. На востоке горизонт становился все ярче. С каждой минутой силуэты домов перед нами, точнее, развалин домов, становились все более различимыми. Объект нашей атаки также явственно выделялся на фоне окружающих его зданий. Справа и слева от нас время от времени раздавались пулеметные очереди или ружейный огонь. Слышались залпы нескольких орудий противника с восточного берега Волги; эти снаряды разорвались на некотором удалении от нас. День обещал быть жарким. Мои часы показывали, что наши солдаты должны были уже начать движение. Противник пока не должен был ничего обнаружить, так как в нашу сторону не раздавалось ни выстрела. Хорошо бы подойти к высотному зданию незамеченными. Теперь мое внимание было полностью приковано к тому, что происходило впереди. Унтер-офицер Павеллек и оба посыльных сидели молча: они тоже полностью сосредоточились на том, что происходит перед нами. Вдруг на нашем участке застучал русский пулемет. Сразу же за пулеметными очередями послышались винтовочные выстрелы. На этом участке разгорался бой.
В этот же момент открыли огонь тяжелые пулеметы 8-й роты. Пули с жужжанием отскакивали рикошетом от встреченных препятствий на местности. Неожиданно наступил яркий день. В свой бинокль я мог полностью различить назначенную нам цель. Это было шестиэтажное здание из красного кирпича шириной около 80 метров. По обоим бокам от главного здания отходили пристройки еще примерно по 20 метров в ширину. Своей структурой здание напоминало перевернутую прямоугольную латинскую букву U. Центральную часть разбомбили самолеты нашей авиации и артиллерия. Сквозь оконные проемы внутри можно было рассмотреть огромные кучи строительного мусора. В этой части здания я не сумел обнаружить противника. Однако обороняющиеся вели огонь из обоих боковых пристроек. Иваны обнаружились на верхних этажах. Отсюда они могли держать под контролем все окрестности. Наша атака была остановлена примерно в 150 метрах от цели. Отделения заняли укрытия и вели огонь самостоятельно. На моем КП появились посыльные от лейтенанта Фухса и фельдфебеля Гроссмана, которые доложили мне то, что я и так уже знал сам. Я передал приказ всем залечь и ожидать дальнейших указаний.
– Вильман!
– Господин лейтенант?
– Доложите в батальон: атака началась в 6 часов утра. Мы продвинулись примерно на 150 метров и были вынуждены залечь под огнем обороняющихся. Противник контролирует поле боя и ведет пулеметный огонь сверху с господствующих позиций. Мы не можем продолжить движение без поддержки огнем тяжелой артиллерии. Срочно требуется поддержка! Вы записали?
– Так точно, господин лейтенант!
Я знаком отпустил его, и Вильман выбрался наружу. Теперь солнце в небе было видно полностью. Становилось теплее. Я отослал обер-ефрейтора Неметца за лейтенантом Вайнгартнером и обер-фельдфебелем Якобсом. Вскоре оба они уже были у меня. Было уже девять часов утра. Всегда забываешь о времени, когда все твое существо находится в состоянии тревоги и озабоченности, когда от тебя требуется находиться в таком состоянии ума, что позволяет находить нужное решение с молниеносной скоростью. Я обсудил обстановку с обоими товарищами. Слава богу, по поступившим докладам, мы пока не понесли потерь.
– Ули, вам все ясно?
– Так точно, Берт!
– Якобс, в текущей обстановке дальности ваших тяжелых минометов не хватит, чтобы достичь иванов, расположившихся в боковых пристройках здания. Но можно попытаться уничтожить их гнезда огнем тяжелых пулеметов.
– Господин лейтенант, мы уже сумели точно установить расположение русских пулеметных гнезд, но эти парни очень шустрые. Они меняют позиции, стреляют очередями с нерегулярными временными интервалами, ведут огонь то оттуда, то отсюда, затем вовсе прекращают его. Моим людям приходится проявлять чудеса изобретательности.
– Да, я тоже заметил это и уже доложил об этом в батальон. Более того, я запросил о срочной поддержке огнем тяжелой артиллерии. При нашей относительно низкой боевой ценности нам следует избегать любых бесполезных потерь. Я оцениваю положение таким образом, что нам не удастся пробиться вперед до тех пор, пока не будут зачищены все эти очаги сопротивления. Кроме того, сосед слева от нас не проявляет никакой заметной активности. Его участок также находится под пулеметным и ружейным огнем из левого крыла того здания. Судя по звукам боя, они находятся сейчас где-то левее и сзади нас. Якобс, возвращайтесь в свою роту и продолжайте подавлять противника огнем тяжелых пулеметов. Ули, вы останетесь здесь с унтер-офицером Павеллеком и дождетесь меня. Неметц, вы пойдете со мной. Я хочу навестить наших соседей слева и узнать, какова сейчас обстановка.
Здесь горела земля, пылало и рушилось небо, а Волга текла кровью. Здесь решалась судьба Великой Отечественной войны и судьба России. Здесь Красная Армия сломала хребет прежде непобедимому Вермахту.Решающее сражение Второй Мировой глазами немецкого офицера. Гитлеровские панцергренадеры в огненном и ледяном аду Сталинграда. Мучительная агония 6-й армии Паулюса, истекающей кровью и подыхающей от голода в «котле». Перевод: А. Кияйкин.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.
Селеста АльбареГосподин ПрустВоспоминания, записанные Жоржем БельмономЛишь в конце XX века Селеста Альбаре нарушила обет молчания, данный ею самой себе у постели умирающего Марселя Пруста.На ее глазах протекала жизнь "великого затворника". Она готовила ему кофе, выполняла прихоти и приносила листы рукописей. Она разделила его ночное существование, принеся себя в жертву его великому письму. С нею он был откровенен. Никто глубже нее не знал его подлинной биографии. Если у Селесты Альбаре и были мотивы для полувекового молчания, то это только беззаветная любовь, которой согрета каждая страница этой книги.
Биографический очерк о географе и социологе XIX в., опубликованный в 12-томном приложении к журналу «Вокруг света» за 1914 г. .
Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Механик-водитель немецкого танка «Тигр» описывает боевой путь, который он прошел вместе со своим экипажем по военным дорогам Восточного фронта Второй мировой войны. Обладая несомненными литературными способностями, автор с большой степенью достоверности передал характер этой войны с ее кровопролитием, хаосом, размахом уничтожения, суровым фронтовым бытом и невероятной храбростью, проявленной солдатами и офицерами обеих воюющих сторон. И хотя он уверен в справедливости войны, которую ведет Германия, под огнем советских орудий мысленно восклицает: «Казалось, вся Россия обрушила на нас свой гнев и всю свою ярость за то, что мы натворили на этой земле».
Это книга очевидца и участника кровопролитных боев на Восточном фронте. Командир противотанкового расчета Готтлоб Бидерман участвовал в боях под Киевом, осаде Севастополя, блокаде Ленинграда, отступлении через Латвию и в последнем сражении за Курляндию. Четыре года на передовой и три года в русском плену… На долю этого человека выпала вся тяжесть войны и горечь поражения Германии.
Ефрейтор, а позднее фельдфебель Ганс Рот начал вести свой дневник весной 1941 г., когда 299-я дивизия, в которой он воевал, в составе 6-й армии, готовилась к нападению на Советский Союз. В соответствии с планом операции «Барбаросса» дивизия в ходе упорных боев продвигалась южнее Припятских болот. В конце того же года подразделение Рота участвовало в замыкании кольца окружения вокруг Киева, а впоследствии в ожесточенных боях под Сталинградом, в боях за Харьков, Воронеж и Орел. Почти ежедневно автор без прикрас описывал все, что видел своими глазами: кровопролитные бои и жестокую расправу над населением на оккупированных территориях, суровый солдатский быт и мечты о возвращении к мирной жизни.
Генерал-майор ваффен СС Курт Мейер описывает сражения, в которых участвовал во время Второй мировой войны. Он командовал мотоциклетной ротой, разведывательным батальоном, гренадерским полком и танковой дивизией СС «Гитлерюгенд». Боевые подразделения Бронированного Мейера, как его прозвали в войсках, были участниками жарких боев в Европе: вторжения в Польшу в 1939-м и Францию в 1940 году, оккупации Балкан и Греции, жестоких сражений на Восточном фронте и кампании 1944 года в Нормандии, где дивизия была почти уничтожена.