Печать богини Нюйвы - [15]

– Как же! – фыркая, наконец ответила она. – Просто хотелось мне узнать, о могучий герой, со всеми ли спасенными девами ты разговариваешь… позволь подобрать правильное слово… так развязно? навязчиво? бесцеремонно?

– Непринужденно, – легко подхватывая ее шутку, отозвался парень. – Я предпочитаю называть это так.

– Самообман – вещь в хозяйстве полезная, – в тон ему сообщила Саша, и они вдруг улыбнулись друг другу так, как улыбаются невольные сообщники, – весело и с пониманием.

«Боги, – ахнула девушка про себя, – что же это? Неужели я с ним флиртую?» Додумать эту крамольную мысль она не успела – незнакомец вдруг отошел в сторону, к своему байку. Железный монстр – а по-другому назвать сверкающую огромную машину у девушки не поворачивался язык – вздрогнул, зарычал, подчиняясь своему хозяину. Парень, не сводя с Саши глаз, мотнул головой: садись, мол.

Она вопросительно приподняла бровь.

– Подброшу, куда скажешь, – пояснил нахал. – В таком виде по городу неловко будет. Это для начала. А потом… потом, пожалуй, стребую с тебя награду.

Девушка, двинувшаяся было к нему, замерла.

Вокруг них потихоньку начал отряхиваться от дождя город. Дрожали, поблескивая в зеркалах луж, силуэты офисных зданий. Небо, теперь пронзительно-синее, расстилалось над Тайбэем и отражалось в темных глазах незнакомца.

– Свидание, – так и лучась самодовольством, заявил он. – Лады?

До дома семейства Сян они домчались так быстро, что девушка даже не успела в полной мере насладиться поездкой. А наслаждаться было чем – улицы и переулки Тайбэя летели им навстречу, звенели шумливым говором, выкриками рыночных торговцев, гудками машин и людским разноголосьем.

Еще в самом начале их путешествия незнакомец, коротко представившийся Ин Юнченом, сказал, чтоб она «схватилась за него покрепче и не отпускала». Правда, при этом он улыбался так многозначительно, что Саша заподозрила в совете скрытый умысел. Впрочем, перечить девушка не стала и скоро поняла, что поступила правильно: ее «спаситель» так лихо водил свой байк, что первые минуты три она только и делала, что, тихонько повизгивая, прощалась с жизнью.

Зато потом… Мисс Сян никогда прежде не ездила на мотоцикле – автомобили всегда представлялись ей куда более комфортным средством передвижения – и сейчас отчаянно об этом жалела. Чем-то стремительная поездка, от которой захватывало дух, а сердце ликующе подпрыгивало в груди, напоминала ей танец. Ревущий байк замирал на поворотах, и напрягались, пытаясь поймать момент и удержать равновесие, мышцы мужчины, управлявшего им. Мир стремительно несся вперед – движение, железо, сила, – и девушка едва сдерживалась, чтобы не завопить от восторга.

Когда Ин Юнчен остановился перед воротами ее дома, Саша чувствовала себя ни мало ни много настоящей небесной девой, спустившейся на землю по лестнице, сотканной из ветра и гроз.

– Вот это да! – только и сумела вымолвить она, едва затихло рычание мотоциклетного мотора.

Ее спутник промолчал и повертел головой, рассматривая высокий кованый забор, аккуратно подстриженный газон и усыпанные белым щебнем дорожки. Девушка, словно очнувшись, пошевелилась и убрала руки с его талии. Она знала: ей должно быть стыдно, ведь где-то в Сан-Франциско ее ждал Ли. Но чувство вины все не приходило, даже напротив – отчего-то Александра была уверена, что в кои-то веки ни в чем не ошиблась, сделала все так, как следовало.

– Что, замечталась, хм, детка? – вдруг спросил ее Ин Юнчен, стянув с головы шлем.

Девушка посмотрела на его плечи, на поблескивающую на шее цепочку и ответила, ни на секунду не задумавшись:

– Я терпеть не могу осьминогов.

Ее спутник обернулся, и по озадаченному выражению его лица Саша поняла, что все-таки сумела застать несносного насмешника врасплох. Перекинув одну ногу через сиденье, она спрыгнула с байка и встала вполоборота к парню.

– Поэтому на свидании, – сообщила Саша, – осьминогов мы есть не будем. Таково мое условие, главное и единственное.

Он сначала заулыбался, просто и открыто, а потом беззвучно захохотал и, потянувшись вперед, отвел с ее лица пряди высохших за время их совместной поездки волос. Александра глянула на Ин Юнчена чуть исподлобья, впервые улучив момент для того, чтобы рассмотреть его повнимательнее. Верно показалось ей с самого начала – в нем не было ни капли того нервного, томного изящества, что отличало многих богатых сынков из ее окружения. Он будто искрился жизнелюбием, смехом и размашистой, легкой силой.

Мгновение, что они смотрели друг на друга, показалось ей непростительно коротким – и восхитительно длинным. А потом мисс Сян, обычно не отличавшаяся излишней скромностью, вдруг вспыхнула и опустила глаза.

– Никаких осьминогов, клянусь, – отозвался в этот же момент Ин Юнчен и внезапно совсем другим тоном спросил: – Кто это там, у входа в дом?

Девушка, у которой все никак не получалось утихомирить бешено бьющееся сердце, повернулась – и от неожиданности отшатнулась, отступила назад, к мотоциклу.

По дорожке, ведущей от дома к воротам, несся ее отец, и было ясно, что господин Сян пребывает в состоянии истинного бешенства. Никогда прежде Сян Джи не видела своего родителя таким – в обычные дни он прилагал все силы, чтобы не потерять лица. Но появление младшей дочери, больше напоминающей уличную бродяжку, в компании какого-то наглеца, видимо, стало той самой каплей, что переполнила чашу его терпения.