Паж Черной королевы - [3]

Трактирщик оказался парнем не вредным и попросил вполне приемлемую цену, а когда Мелица на радостях его поцеловала он так обрадовался и расцвел, что дал в придачу к повозке и лошадям еще и осла.

– Какая прелесть! – воскликнула Мелица, обнимая ослика за шею. – Я назову его Вислоухий. Неужели тебе не жаль с ним расставаться?

– Еще как жаль, – ответил трактирщик, отсчитывая сдачу с золотого, которым они расплатились за покупку. – Но его у меня все равно никто никогда не купит.

– Это почему же? – удивилась Мелица.

– Такого упрямца, как этот осел, в мире больше нет! Он упрямее всех своих собратьев.

– Ну, я думаю, что со мной он не будет упрямиться.

– В это я охотно верю! – засмеялся трактирщик, потирая щеку, на которой все еще горел поцелуй, коим его наградила девушка. – Такая красавица, как ты может уговорить кого угодно!

Мелица расхохоталась, затем привязала Вислоухого к повозке, помогла в нее взобраться Юдолии и, взяв в руки вожжи, села сама. Скоро они уже были за деревней и ехали в сторону своего лагеря.

Комедианты встретили их с великой радостью. во-первых новая повозка была в два раза больше и лучше чем их прежняя, а во-вторых весть о смерти маркиза подняла их настроение на веселый лад. Артисты тут же достали инструменты и вино и отпраздновали все это дело.

Только дядюшка Лансель не веселился со всеми.

– Это только слухи, – сказал он, когда его спросили о причине его грусти. – Ведь никто не видел его мертвым.

На него лишь махнули руками.

Тогда дядюшка Лансель в свою очередь махнул рукой и пошел на разведку.

В нескольких милях от того места, где находились артисты, река Тальвира падала в пропасть и превращалась в самый большой в Мортавии водопад. Лансель пошел в ту сторону, где гремел водопад, и когда он уже увидел водяную пыль, которая стояла над водопадом, а затем и сам Тальвирский водопад.

Когда дядюшка Лансель подошел совсем близко к воде, он увидел, как в быстром бушующем потоке прямо в пропасть несло что-то похожее на человека. Мелькнула голубая рубашка и тут же пропала в белой пене водопада. Лансель даже не успел разглядеть, что это было. Однако ему показалось, что он видел, как у тонущего поднялась вверх рука, словно призывала на помощь.

Настроение у старика стало хуже некуда. Он был уверен, что видел, как тонет человек, и ничего не сделал, чтобы спасти его. Его даже не утешала мысль о том, что сделать это все равно было бы невозможно. Тот, кто тонул, был обречен.

Так он об этом и сказал рыцарю Кристиану, которого встретил через несколько часов на этом же месте. Рыцарь ему не поверил и отправился в город за помощью.

Дядюшка Лансель повздыхал и поплелся обратно к своей труппе. А его там уже ждали. Артисты были готовы отправиться в дорогу. Лошади были накормлены и запряжены, медведь Боливар посажен на цепь позади повозки, а детишки, пятеро сорванцов в возрасте от пяти до семи лет восседали на тюках с поклажей, и их блестящие глазенки уже высматривали дорогу.

Пора было отправляться.

Дядюшка Лансель рассказал друзьям о своей встрече с рыцарем Катерино и о смерти барона Костиньяка. Артисты радостно поохали, потом грустно вдохнули по поводу гибели оруженосца смелого рыцаря и пустились в дорогу.

Они шли пешком рядом с повозкой. Только дети да старуха Юдолия сидели в повозке. Зато Мелица ехала верхом на Вислоухом и взгляд у нее был гордый как у королевы.

Дядюшка Лансель вел свой отряд на юг к берегу моря. Путь их лежал через то место, где падали воды Тальвирского водопада, поэтому, не доезжая до водопада несколько сотен метров, Лансель повернул лошадей на едва видимую дорогу, которая вела вниз к побережью.

Спускаться по этой дороге было нелегко, уж больно круто шла она вниз. Надо было все время придерживать и лошадей и повозку, чтобы они не сорвались вниз. Рядом гремел водопад, и лошади его ужасно боялись, приходилось их успокаивать. Зато Вислоухий Мелицы ничего не боялся и смело стучал копытцами по каменистой тропе. Хоть и говорил трактирщик, продавший его, что это самый упрямый осел в мире, Мелице он ни разу не показал свое упрямство. Слушал ее словно родную мать.

Спуск занял несколько часов, хотя расстояние на первый взгляд было совсем не велико. Когда они оказались внизу в долине, то все облегченно вздохнули – обошлось без потерь. Артисты народ умелый и ловкий. Ни один мешок не выпал из повозки.

Близился вечер. пора было подумать о ночлеге. Но меньше всего артистам хотелось остаться ночевать около водопада. От его грохота у всех и так невыносимо разболелись уши. Даже Боливар жалобно ревел и махал перед мордой лапами, словно отгонял назойливых мух. Лансель и его товарищи умылись, чуть ли не под самим водопадом и поехали дальше, держась берега Тальвиры. Когда шум от водопада остался далеко за спиной, а густой лес, росший по обоим берегам, и вовсе поглотил его звуки, друзья стали устраиваться на ночлег. Не прошло и нескольких минут, как на поляне, которую они выбрали для стоянки, уже стоял шатер, а два мальчика и три девочки уже тащили хворост для костра. Артисты так устали, что у них сил хватило только на ужин, а после они уже спали вповалку, и над лагерем раздавался могучий храп предводителя труппы.