«Павловизация» дрессировки и мифология инстинкта - [32]

Отвечая на вопрос «для чего?» Бернштейн Н. А., 1990) писал «что цель, понимаемая как закодированная в мозгу модель потребного организму будущего, обусловливает процессы, которые следует объединить в понятии целеустремленности. Последняя включает в себя всю мотивацию борьбы организма за достижение цели и ведет к развитию и закреплению целесообразных механизмов ее реализации. А вся динамика целеустремленной борьбы посредством целесообразных механизмов есть комплекс, который правильнее всего объединить термином активность.»

Как известно И. П. Павлов считал, что основной задачей организма является уравновешивание с окружающей средой: «Животный организм как система существует среди окружающей природы только благодаря непрерывному уравновешиванию этой системы с внешней средой, т. е. благодаря определенным реакциям живой системы на падающие на нее извне раздражения, что у более высших животных осуществляется преимущественно при помощи нервной системы в виде рефлексов.» (Павлов И. П.,1951–1952). Прежде всего это уравновешивание реализуется за счет безусловных рефлексов. Но такой механизм уравновешивания эффективен только при условии абсолютного постоянства внешней среды. А так как при своем многообразии еще и постоянно изменяется, то безусловных связей, как связей постоянных, оказывается недостаточно и необходимо дополнение их условными рефлексами, временными связями.

Однако адаптация организма к среде обитания может происходить не только и не столько путем пассивного приспособления к ее условиям, но и путем воздействия на среду обитания, изменяя ее и активно преодолевая неблагоприятные для организма факторы. Тем более что «уравновешивание» со средой, то есть нахождение уравновешенно устойчивого состояния, с эволюционной точки зрения, не объясняет, что заставляет организм развиваться при постоянстве внешних условий.

Ю. Б. Гиппенрейтер задавая вопрос: «правомерно ли утверждение, что жизнедеятельность есть процесс непрерывного приспособления к среде?», пишет так: «На этот вопрос следует ответить отрицательно. Главное, что составляет содержание процесса жизни, — это не приспособление к среде, а реализация внутренних программ. В ходе такой реализации организм неизбежно преодолевает среду. Приспособление тоже происходит, но это событие, так сказать, второго порядка значимости.» (Гиппенрейтер Ю. Б., 2008)

В противоположность теории И. П. Павлова, которую Н. А. Бернштейн характеризует как исходящую из «уравновешивания организма с окружающей средой», он выдвигает новую концепцию, исходящую из необходимости «преодолевания этой среды», направленного «не на сохранение статуса или гомеостаза, а на движение в направлении родовой программы развития и самообеспечения». «Процесс жизни, — пишет Н. А. Бернштейн, — есть не „уравновешивание с окружающей средой“, а преодоление этой среды, направленное не на сохранение статуса или гомеостаза, а на движение в направлении выполнения родовой программы развития и самообеспечения» (Н. А. Бернштейн, 1962, стр. 82).

По Бернштейну, любое самое простейшее движение — не реакция на причину, а акция, ориентированная на некоторое будущее состояние «цель». Реакция управляется из «прошлого», акция — из «будущего». При этом никаких однозначных эталонов с «оттиском» рисунка предстоящего движения нет и быть не может.

Ю. И. Александров (Психофизиология, 2003) считает возможным то, что «наиболее простые и эволюционно устойчивые для организма действия целиком определяются пусковым стимулом-сигналом-раздражителем. Однако по мере возрастания сложности действия, оно все меньше по своему смыслу зависит от сигнала, за которым может сохраняться лишь пусковая роль. Т. е. в сложных, произвольных действиях их инициация обуславливается организмом, а программа действий, хоть и учитывает факторы внешней среды, однако лишь косвенно определяется ими.»

Н. А. Бернштейн предлагает расположить все движения, которые имеются у животного или человека, в ряд на некоторой воображаемой оси по степени определяемости его внешним стимулом. Тогда на одном конце этого ряда окажутся безусловные рефлексы типа чихательного, мигательного, коленного (они запрограммированы морфологически), а также сформированные при жизни условные рефлексы типа выделения слюны у собаки на звонок. Эти движения, или акты, действительно запускаются стимулом и определяются его содержанием. (Бернштейн Н. А., 2003)

Следующими в этом ряду окажутся движения, которые тоже включаются внешним стимулом, но уже не так жестко связаны с ним по содержанию. Например, на удар палкой собака может отреагировать различным образом: убежать или атаковать ударившего.

Итак, возможны вариации ответных движений; нет их жесткой запрограммированности, жесткой связанности со стимулом. Это акты, в которых стимул приводит не к движению, не к действию, а скорее к принятию решения о действии. В этих случаях он выполняет роль спускового крючка. Он «включает» одну из возможных альтернативных программ. Такого типа акты занимают промежуточное положение в нашем воображаемом ряду.

И наконец, на другом крайнем полюсе оказываются акты, для которых, и инициатива начала, и содержание, т. е. программа, задаются изнутри организма. Это так называемые произвольные акты, которые обусловлены его внутренней природой, его фило-онтогенетическими потребностями, включающими механизмы избирательной активности в ходе взаимодействия с внешней средой. (Дубровский Д. И., 1971)