Павильон Дружбы - [10]
Привлеченные явлением незваного гостя, к уголку Фабра начали подтягиваться зрители. Ширма опасно покачивалась, угрожая шлепнуться. В щели блеснул любопытный глаз.
— Нет уж, — бросил Фабр. Пока чернявый разглагольствовал, Шиповник успел прийти в себя и смотрел теперь ехидно да искоса, как петух на зерно. — Девушек ему, как же… Мои девушки не про тебя, они чистые и невинные, как заря нового мира, а ты, братец, страшен, как сон роялиста. И с конца у тебя, говорят, капает.
— Ничего у меня не капает! — взвился гость. — Вранье это все! Гнусные слухи, распускаемые врагами Коммуны об одном из ее вождей! Еще надо бы узнать, где ты таких слухов набрался!
— Слухи не слухи, а девок моих не тронь, — отрезал Фабр. — Если совсем невтерпеж, еби хор. Он у нас мужской, ну да тебе все едино. Мальчики там подобрались трепетные, но авось ты их достанешь как следует, хоть сообща по немытой шее наваляют. Так чего приперся? Только не говори, что соскучился по моему обществу — не поверю. И выпивки у меня тоже нет, не надейся.
Он чуть повернулся к Либертине, сообщив:
— Познакомься, милая. Это чучело зовется Жаном Мари Колло. Страшно не любит собственное имя — оно, видите ли, слишком заурядно для такой выдающейся личности — несет верную службу в Комитете Общественной Погибели, таскается за Робеспьером, а ведь когда-то был неплохим актером и почти что человеком… Колло, говори, что тебе надо, и выметайся.
Имя «Колло» маленькая танцовщица уже слышала. Друзья Фабра отзывались о нем с неприкрытой ненавистью, называя «псом Неподкупного», шепотом рассказывали о массовых расстрелах в городе Лионе, куда Колло решением Конвента отправили нынешним летом усмирять волнения. Либертине представлялось сказочное чудовище в человеческом облике, с руками по локоть в крови и оскаленными клыками, а оказалась взъерошенная громогласная орясина с нелепой шпагой у бедра.
И все же никак не отделаться от ощущения притаившейся совсем рядом жути…
— Ишь ты, как заговорил, — ухмыльнулся Колло, устраиваясь в кресле поудобнее. — А вот не выметусь. Меня к вам прислали. Инспектором от Комитета. Ибо, как доносят верные патриоты, у тебя тут натуральный притон дантонистов, эбертистов, жирондистов, роялистов…
— …сатанистов и содомитов… — тихонько в унисон подсказали из-за ширмы.
— …сатанистов и содомитов, — разлетелся по инерции Колло и на мгновение нахмурился, соображая, что не так. За ширмой сдавленно хрюкнули.
— Да уж, в особенности содомиты распоясались, — буркнул Фабр, мрачнея на глазах. — Ври, да не завирайся. Вы там в Комитете уже всех и каждого готовы подозревать. У нас уже есть инспектор — Сешель.
— Гильотина по твоему Сешелю давно плачет, ждет его — не дождется, — со своего места Либертина видела, как глаза Колло превратились в две узкие щелочки, а голос стал противно-медовым. — Поговаривают, якобы вы с ним не только компаньоны и верные подельщики, но еще и дружки — не разлей вода. В чем-то я его понимаю, Шиповничек, для своих лет ты еще очень даже ничего…
— И вот этот человек собирается избавить нас от засилия содомитов, — хмыкнул Эглантин. — А предъяви-ка ты, братец, бумаги.
— Чего?..
— Бумаги, говорю. Сиречь верительные грамоты, коими Коммуна уполномочила тебя на инспекционные действия в моем театре. Надеюсь, гражданин, ты сознаешь всю важность революционного мандата? Без соответствующей бумаги с печатью любой проходимец, даже тайный эбертист или, того хуже, содомит может прийти и…
— Раньше он не был таким недоверчивым бюрократом, — обращаясь почему-то к Либертине, пожаловался Колло. — Есть у меня мандат. На, подавись.
Он и в самом деле вытащил из-за обшлага куртки свернутую бумагу, швырнув ею в Фабра. Тот поймал, развернул — Либертина сунулась через плечо, прочитать — ровные строчки казенным почерком переписчика, лиловый кругляш печати. Д’Эглантин пробежал недлинный текст глазами, в изумлении задрал бровь и принялся зачитывать вслух:
— «Предъявитель сего есть редкое животное породы павиан, являющееся собственностью Парижского зоологического сада. При поимке оного надлежит принять неотложные меры по доставлению упомянутого животного в адрес: Париж, Рю де ля Пэ, четырнадцать, мэтру Лавалю, за вознаграждение…»
— Чего-чего? — оторопел Колло. — Какое еще животное? Дай сюда!
Он попытался выхватить бумагу, Фабр вовремя отдернул руку и издалека продемонстрировал Колло лист:
— Колло, ты ведь читать умеешь?
— Ну?!
— Видишь букву? Это «Ж». «Же» означает «животное». Ты зачем из Зоосада убежал, а?
— Да нет там никакого «же»!
— Да вот же!..
Либертина хихикнула, за ширмой довольно громко зареготали на разные, в основном женские, голоса.
— А животное кусается?
— Можно его погладить?
— Ой, а хвостик у этого животного есть?
— А чем питаются павианы?
Колло, красный, как рак, бросил на хохочущую ширму яростный взор и прошипел:
— Не мог Неподкупный такого написать! А ну дай сюда немедленно!
— Ну, если не мог — на, прочитай сам, что написано, — смиренно отвечал ехидный Фабр, прекрасно знавший, что читает Колло еле-еле, и протянул бумагу кипящему от негодования гостю.
Колло бумагу схватил и, пребывая в расстройстве чувств, немедленно в мелкие клочки изорвал.
«Вестники времен» А. Мартьянова и М. Кижиной — большой альтернативно-исторический сериал по мотивам Третьего Крестового похода (1189–1192 гг.). В числе прочего имелась там сценка с охотой на злобного оборотня, которую мне захотелось развить до логического финала. Много мистики и авторских цитат.
«Вестники времен» А. Мартьянова и М. Кижиной — большой альтернативно-исторический сериал по мотивам Третьего Крестового похода (1189–1192 гг.). В числе прочего имелась там сценка с охотой на злобного оборотня, которую мне захотелось развить до логического финала. Много мистики и авторских цитат.
Задание:Атмосфера средневекового дальнего востока. Китай/Япония.Главный герой — любимый наложник почившего императора. К власти приходит один из его сыновей, который не питает слабости к мальчикам. Попытки ГГ выжить в хитросплетении дворцовых интриг.
Он мечтал намыть золота и стать счастливым. Но золото — это жёлтый бес, который всегда обманывает человека. Кацап не стал исключением. Став невольным свидетелем ограбления прииска с убийством начальника артели, он вынужден бежать от преследования бандитов. За ним потянулся шлейф несчастий, жизнь постоянно висела на волосок от смерти. В колонии, куда судьба забросила вольнонаёмным мастером, урки приговорили его на ножи. От неминуемой смерти спасла Родина, отправив на войну в далёкую Монголию. В боях на реке Халхин-Гол он чудом остался жив.
Жизнь подростков отличается: кто-то дружит со своими родителями, кто-то воюет, у кого-то их и вовсе нет, кто-то общительный, кто-то тихоня. Это период, когда человек уже не ребенок, но и не взрослый, период сотворения личности, и у каждого этот переход происходит по-разному: мягко или болезненно. Фахри – подросток с проблемами: в семье, школе, окружении. Но у него есть то, что присуще не всем его – понимание того, что нужно что-то менять, так больше продолжаться не может. Он идет на отчаянный шаг – попросить помощи у взрослого, и не просто у взрослого, а у школьного психолога.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
Дример — устройство, позволяющее видеть осознанные сны, объединившее в себе функционал VR-гаджетов и компьютерных сетей. В условиях энергетического кризиса, корпоратократии и гуманистического регресса, миллиарды людей откажутся от традиционных снов в пользу утопической дримреальности… Но виртуальные оазисы заполонят чудища, боди-хоррор и прочая неконтролируемая скверна, сводящая юзеров с ума. Маркус, Виктор и Алекс оказываются вовлечены в череду загадочных событий, связанных с т. н. аномалией — психокинетическим багом дримреальности.
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.