Павел I без ретуши - [72]

Несмотря на то что аристократия тщательно скрывала свое недовольство, чувство это, однако, прорывалось иногда наружу, и во время коронации в Москве император не мог этого не заметить. Зато низшие классы (миллионы) с таким восторгом приветствовали государя, что Павел стал объяснять себе холодность и видимую недоброжелательность со стороны дворянства нравственной испорченностью и якобинскими наклонностями.

Из «Записок» французского офицера на русской службе Александра Федоровича Ланжерона:

Достигнуть успеха[75] можно было, только подкупив или подняв гвардию целиком или хотя бы частью, а это было дело не легкое: солдаты гвардии любили Павла, первый батальон Преображенского полка в особенности был очень к нему привязан. Вспышки ярости этого несчастного государя обыкновенно обрушивались только на офицеров и генералов, солдаты же, хорошо одетые, пользовавшиеся хорошей пищей, кроме того, осыпались денежными подарками.

Михайловский замок

Из «Записок» Николая Александровича Саблукова:

Его величество со всем августейшим семейством оставил старый дворец и переехал в Михайловский, выстроенный наподобие укрепленного замка с подъемными мостами, рвами, потайными лестницами, подземными ходами, — словом, напоминал собой средневековую крепость…

Из «Записок» Александра Ивановича Рибопьера:

Перед отъездом своим на коронацию Павел I приказал сломать старый деревянный Летний дворец и на месте его строить новый, который он назвал Михайловским. Постройка эта поручена была архитектору Бренне под главным начальством графа Тизенгаузена, только что назначенного обер-гофмейстером. Окруженный каналами, над которыми устроены были подъемные мосты, дворец этот стал походить на замок. Толщина стен напоминала крепость — император всячески торопил строителей. Несмотря на сырость, от которой жить в новом дворце было крайне вредно для здоровья, он поспешно туда переехал со всем своим семейством и, объявив новый дворец загородным, учредил почту на немецкий образец, которая два раза в день, при звуке трубы, привозила письма и рапорты. В новом помещении государь дал большой праздник, который не удался по причине крайней сырости. Зажгли великое множество свечей, но тем не менее было темно, так как в комнатах образовался густой туман. Когда дворец был окончательно готов, надо было выбрать цвет для внешних стен. Не решаясь на выбор, государь попросил совета у княгини Гагариной, которая тоже не знала, какой цвет назначить. Тогда Павел взял одну из ее перчаток и сейчас же отправил ее к архитектору Бренне с приказом немедля окрасить дворец под цвет перчатки. Цвет этот был ярко-розовый, и на стенах дворца он принял кровяной оттенок. Странный во всем, император любил изъясняться загадочно. Слово, поразившее его в какой-нибудь фразе, побуждало его часто повторять всю фразу. Так, на фронтоне Михайловского замка он велел начертать мистическую фразу: «Дому Твоему подобает святыня Господня в долготу дней».

Из «Путешествия в Петербург» Жана Франсуа Жоржеля:

Снаружи этот дворец представляет правильный квадрат; его основание держится на сваях; фундамент — из огромных гранитных глыб. Фундамент этот… заключает сводчатые подземелья с отдушинами; первый этаж — тоже со сводами; второй довольно высок; третий похож на антресоли с маленькими широкими окнами в виде арок; крыша — итальянской архитектуры, крытая медными листами, она увенчана лепным карнизом, на котором виден вензель Павла I в русском стиле… над карнизом сделана мраморная балюстрада, на которой поставлены статуи и военные трофеи.

Маленький двор представляет правильный восьмиугольник; туда нельзя въехать ни в экипаже, ни верхом; чтобы достичь главного входа, который пестрит орнаментами, надо миновать три подъемных моста; несколько мраморных ступеней ведут к большому вестибюлю, выложенному разноцветным мрамором; в этом вестибюле находится большая великолепная лестница из серого мрамора с двойными перилами… Эту лестницу поддерживают круглые и квадратные колонны из цельного гранита… восьмиугольный двор не имеет другого выхода, кроме большой двери, ведущей в вестибюль, но из дворца можно спуститься на террасы, окружающие дворец, через несколько дверей — средняя дверь выше и лучше отделана, чем остальные, и выходит на канал [реку] Фонтанку. Дворец этот окружен водою; рвы облицованы гранитом; высокие мраморные колонны, образующие выступ в середине фасада, чрезмерно тонки; окна главного этажа слишком узки и недостаточно высоки, они не изящны и не пропорциональны, и по общему наружному виду этого дворца нельзя сказать, что это величественные царские покои; шесть тысяч рабочих были заняты там ежедневно, отделывая апартаменты. Зеркальные стекла окон вставлены в медную золоченую оправу; там можно найти порфировые камины, столы из ляпис-лазури, замки из золоченой бронзы. Это здание может поразить знатоков архитектуры, но не вызовет в них восторга; они пожалеют, что такие затраты были сделаны не на сооружение дворца, более достойного восхищения. Один итальянец назвал его феноменом — это подходящее слово для обозначения этого странного здания: редко можно найти такое соединение роскоши и безвкусицы. Снаружи дворец больше всего походит на Бастилию.