Паутина времени - [54]

Скосив взгляд, я заметил сокрытую в сгустившихся тенях женскую фигуру. Она жадно и внимательно следила за мной, пока я, не спеша пугаться или давиться вином, делал последние глотки.

— Человек… — констатировала творец, когда я вытер усы и отставил кувшин на подоконник, с не меньшим любопытством принявшись изучать эту версию Хель, как мне говорили — безумную и опасную.

— А ты ожидала увидеть кого?

Хель усмехнулась.

— Кого-то, кого нельзя убить одним щелчком пальцев.

— Ты можешь сделать это с кем угодно, кроме Поколения. Вопрос в том, захочешь ли меня убивать?

— Как раз начала склоняться к этой мысли, — по-прежнему укрытая тьмой фигура передернула плечами, явно раздраженная моим неприкрытым любопытством. — Смотри, если такой смелый…

Тени испуганно метнулись по углам, я же с неким разочарованием увидел всю ту же Хель. Разве что в этом времени она выглядела особенно тощей и изнеможенной — в глубоком вырезе майки виднелись острые ключицы; худые руки были сердито сложены под маленькой грудью, спина — устало ссутулена. Запавшие щеки, резкая линия скул, тонкие обветренные губы. А вот глаза у Убийцы были нормальные, карие. В неровном свете камина они казались почти черными.

— Когда ты безумна, твои глаза выцветают, — сообщил я.

— Я и не знала… — фыркнула Убийца. — Рыжая проинструктировала?

Конечно же, сейчас я для нее слуга Алив.

— А она в курсе, что когда случаются приступы, твое зрение ухудшается? Белая пленка, через которую видны только тени…

Этого Алив точно не могла знать. Впрочем, не только она — никто. Это в будущем Хель решила настолько расщедриться, что поделилась несколькими тайнами. Сейчас же Убийца не доверяла никому, и мое уточнение явно сбило ее с толку. Творец нахмурилась и переступила с ноги на ногу. А в следующий момент раздался сухой щелчок, и в мою сторону метнулась едва заметная тень.

Кажется, меня только что пытались убить.

— Кто ты?

— Герцог Оррен Рит, к твоим услугам…

Теплый цвет глаз Хель поплыл, медленно теряя насыщенность. Творец утрачивала контроль над ситуацией и, как следствие, над собой.

— Кто ты? — повторила женщина, и пламя в камине тревожно всколыхнулось.

Я медленно расстегнул дар на шее, отпуская проклятие на свободу, и протянул руку Хель, чтобы она сама смогла почувствовать свою силу, отравляющую мою кровь. Убийца сделала несколько неровных шагов на подламывающихся ногах и вцепилась в мою ладонь, будто бы она казалась ей спасательным кругом. На секунду замерла, прислушиваясь к ощущениям, а потом прижалась ко мне, уткнувшись лицом в грудь, и ровно задышала. Я чувствовал, как медленно и тяжело ей дается борьба с собственным рассудком. Но сейчас мое проклятье давало ей дополнительные силы, вытягивая из темноты и холода.

— Ты мой… я не помню тебя, но чувствую, — прошептала творец. — Почему ты пришел с Рыжей? Почему называешь предателя своим сыном? Почему настраиваешь людей против меня? Кто ты, Оррен Рит? Откуда в тебе моя сила?

И что я мог ей ответить? Рассказать про будущее? Про Юлю? Тогда она меня точно здесь же и убьет, посчитав недозволительной слабостью. Уж вряд ли решит помочь… на это не стоит рассчитывать.

Не дождавшись ответа, Убийца резко толкнула меня к окну; пустой кувшин, опрокинувшись, полетел на пол.

— Этот мир отдали мне на откуп! — тихий толос творца перешел в крик. — Отдали! Сама же Алив сказала, что полностью отстраняется! Обманула! Рыжая врушка! Они все лжецы…

Все недавние усилия, брошенные на удержание рассудка, оказались напрасны — на меня смотрели лишенные и грамма сознания бледные глаза с тонкой игольной точкой зрачка.

— Кто создал тебя? Как они сделали это? Чтобы сделать еще больнее? Ненавижу… ненавижу!

В этот раз я смог ощутить направленное воздействие силы — Хель действительно пыталась меня убить. И не могла, проигрывая своей же магии. Я чувствовал проклятье в своей крови, оно кипело, причиняя боль, и в тоже время оберегало. Сила Убийцы разбивалась о меня, будто волны о берег — черные капли ее ненависти и отчаяния, стекая на плиты пола, прожигали дыры в камне.

— Это мой мир! Зачем он сдался ей? Пусть насоздает еще сотни — я даже не притронусь к ним. Я просила оставить меня, позволить просто жить. Это так сложно? Она отнимает даже такую малость! Отнимает все!

Тяжелые пыльные шторы стекли к ногам, пламя в камине бесновалось так, будто бы пыталось сбежать из плена, а я отчетливо понимал, что еще немного, и князь Зулл распрощается не то, что с этими покоями, а со всем своим замком.

Не думая, я приблизился к Хель и сжал ее плечи, прижимая к себе, давая возможность снова почувствовать ее собственную силу — размеренную, спокойную, пульсирующую в такт моему сердцебиению.

Она забилась в моих объятиях, словно забыв, что она могущественный творец, проигрывая в самой обычной физической силе.

— Ты же знаешь, что Алив тут не причем. Это не она отняла у тебя все. Вспомни, Хель, — настойчиво потребовал я, продолжая держать Убийцу в кольце своих рук. — Гэбриэла больше нет, — прошептал я, наклонившись к ней. — Он больше не причинит тебе боль.

— Больнее просто некуда… — тихо прошептала Хель, медленно приходя в себя.